Екатерина Федорова

 

ХАБАРОВСКОЕ ДЕЛО

(О ПРЕЗУМПЦИИ НЕВИНОВНОВСТИ ВРАЧЕЙ

И ПСИХОЛОГОВ)

 

Преамбула

Мой отец был физик и инженер-конструктор. Это значит, что он по долгу профессии должен быть иметь одновременно очень развитую склонность к фантазии и, одновременно, быть в традиции все свои фантазии досконально проверять.

Я пошла учиться на юриста, а не на физика-химика, но, думаю, недалеко от отца ушла.

Меня увлекала складывающаяся тысячелетиями юридическая культура современной цивилизации. Если в физике был эксперимент, статистика и построение интерпретаций результатов эксперимента, то в юриспруденции — свидетельские показания, причем нескольких, не связанных друг с другом свидетелей, следственные эксперименты, материально зафиксированная доказательная база, экспертные заключения по поводу имеющейся доказательной базы, состязательность сторон, присяжные, которые будут принимать решения по предъявленным доказательствам и, самое-самое главное — презумпция невиновности.

Огромное количество нарушений и извращений судебно-следственной культуры лишь оттеняли именно её наличие.

На протяжении практически всего XX века на территории бывшего Советского Союза юридическая культура не занимала сколько-нибудь приличного места в массовой культуре.

Одновременно сформировалась культура высокой степени доверия к СМИ и прессе у наших людей.

Судебные речи многодесятилетнего генерального прокурора СССР Вышинского были изданы ещё в 30-е годы. Но, кто их читал? Практически никто. А если бы читали, то обнаруживали, какой кошмар там творится с доказательной базой. Недаром Вышинский ввел принцип — главное доказательство вины человека — это его собственное признание. Соответственно, после этого «юридического изобретения» с полным сознанием своей  высокой теоретической правоты заработала машина пыток. И признания своей вины людьми посыпались, как из рога изобилия.

В массовой культуре, особенно после искоренения неграмотности, было распространено читать газеты и им безусловно доверять. Для читателей газет абсолютной доказательной базой было то, что там написано. Не надо было даже пыток и признания человеком своей вины.

В советское время всё это относились к сфере идеологии и системно увязывалось — сначала судебное разбирательство по методике товарища Вышинского, потом его пропагандистское отражение в прессе. В постсоветское время произошло отслоение одного от другого — суды, следствие, адвокатура зажили свой жизнью, а СМИ — своей.

В последнее десятилетие традиционные СМИ все более вытесняются интернет ресурсами и социальными сетями. И то, что там происходит, демонстрирует, что феномен советского человека, безоговорочно доверяющего прессе, особенно в той части, где она кого-нибудь обличает и изобличает, оказывается намного живучее самого Советского Союза.

Анализ материалов судебных процессов в СССР, совсем не сталинского, а послесталинского периода, показывает, что в них господствует обвинительный уклон. Прокуратура почти всегда побеждала адвокатуру и это, очень часто отражало сложившуюся традицию и никакого отношения не имело к истине. Давно не было в живых Вышинского, а традиция была жива! Была живее всех живых! Традиция гласила, если тебя обвинили, ты уже виноват! Дыма без огня не бывает! Какая там презумпция невиновности???? Что это за глупость? Не человеку должны были доказывать его вину, а он должен был оправдываться, если сумеет….

Из самых ярких. В Белоруссии в 70-е — 80-е годы на протяжении почти 15 лет проходили похожие убийства женщин. По каждому случаю велись расследования и суды. Одного из обвиняемых приговорили к смертной казни, 13 человек — к большим срокам заключения. Но преступления продолжались. Когда нашли настоящего серийного убийцу, возник вопрос о невинно осужденных и даже расстрелянном. Была создана спецбригада Прокуратуры СССР для повторного рассмотрения и изучения дел в архивах. И что Вы думаете? Сплошная многодесятилетняя фальсификация, сплошные невинно осужденные люди. А суды? Суды, видимо, уже исходили из того, что обвинен — значит виноват.

Пресса и того подавно. Сколько у нас было обвинительных, разоблачительных статей!! А сколько оправдательных? Опровергающих?

Вы помните много извинений со стороны журналистов?

Сейчас очень популярен футбол. В Москве есть стадион им. Э. Стрельцова. Эдуард Стрельцов — был футбольным гением, нашим отечественным Пеле. Но, уже мало кто помнит, что он был осужден на 12 лет за изнасилование и провел всю свою «футбольную» молодость на зоне. Его гневно клеймили все центральные советские газеты. Но много десятилетий спустя женщина, обвинившая его, призналась, что это был оговор. Она указала, кто именно предложил ей это сделать и какие бонусы были ей обещаны за это. Выяснилась совершенно жуткая история, как футбольные фанаты в погонах наказали не желающего переходить в их команду молодого одаренного спортсмена, а заодно ослабили своего главного конкурента.

И что, журналисты, которые в прессе публично травили Эдуарда Стрельцова, начали публично извиняться?! Что, люди, которые этой гадости верили, и считающие себя верующими, пришли в ужас от себя, перестали безоглядно доверять СМИ и пошли каяться???

Мы, с традицией обвинительного уклона не только в юриспруденции, но и в массовом сознании, с традицией безоговорочного доверия СМИ вошли в эпоху Интернета и социальных сетей.

Меня заинтересовал один случай, на основе анализа которого я собираюсь провести Круглый Стол в 2019 г. на II Всемирном Конгрессе по экзистенциальной терапии в Буэнос-Айресе, а в 2020 г.  — на IX Всемирном Конгрессе по психотерапии в Москве.

При чем тут психотерапевты и, тем более, экзистенциальные терапевты? Случай связан с обвинением в адрес экзистенциального терапевта. Обвинение появилось в сети Facebook. Интересно не только само обвинение, но и реакция пользователей русскоязычного Интернета, в своем абсолютном большинстве психологов, психотерапевтов и психиатров на это обвинение.

 Прецедент.

В марте 2018 г. в Фэйсбуке появляется текст медицинского психолога Н. Неудачиной, о проведенной С.Б. Есельсоном экзистенциальной терапевтической группе «Терпение» в г. Хабаровске. Публикация вызывает массовую реакцию коллег, к обсуждению подключаются психологи, психотерапевты, клиенты.

Вот этот  текст.

 

Недавно я читала в ВК пост Анны Жулидовой о том, что широко известная в узких кругах Аглая Датешидзе бьёт на своих тренингах людей.
Я это читала, ужасалась, но даже не думала, что могу вляпаться в нечто подобное сама. Нет, меня не били, но эмоциональное насилие присутствовало .

Начну по порядку. Я узнала о проведении экзистенциальной психотерапевтической группы и решила на неё пойти. Группу проводил экзистенциальный психотерапевт Семён Борисович Есельсон – директор Международного Института Экзистенциального Консультирования (сокращённо МИЭК) в Ростове-на-Дону. Я зашла на их сайт, всё красиво. Пишут, что С.Б. Есельсон состоит в Британском обществе экзистенциального анализа, в Восточно-Европейской ассоциации экзистенциальной психотерапии и много где ещё. Институт даже выпускает свой журнал «Экзистенциальная традиция».
Ещё Есельсон якобы является представителем английской школы экзистенциальной психотерапии, основатель которой Эмми Ван Дорцен. Я купила её книгу и прочла несколько описаний клиентских случаев. Может быть, написано немного суховато (это не Ирвин Ялом и не Нэнси Мак-Вильямс), но вообще складывается впечатление о классической добротной психотерапии. Где всё как положено: есть уважение к клиенту, есть пространство для размещения чувств. Терапевт достаточно активен, но не директивен, находится рядом, выдвигает гипотезы, а не оставляет клиента одного тонуть в своих проблемах. Иногда звучит тема поиска смыслов – на то она и экзистенциальная терапия.
Это я к тому, что я не просто непонятно куда припёрлась, а немного изучила вопрос. Да и экзистенциальную психотерапию я люблю, не одну книгу по ней прочитала.

И вот я пришла на экзистенциальную психотерапевтическую группу «Терпение», которая проходила 1-4 марта в Хабаровске в ПИ ТОГУ. Поначалу Есельсон произвёл на меня благоприятное впечатление. Ему около 65, спокойный тихий голос. Всё культурно, ни одного мата. Он сыпал познаниями из различных областей знаний, часто обращался к русской и мировой классике и советскому кино, притчам и анекдотам.

Мы начали принимать правила. Несогласным на этом этапе можно было уйти. Там не было ничего по поводу Я-высказываний, правила-Стоп, запрета на физическую агрессию и тому подобного. Зато было правило о том, что каким составом группу начали, таким и закончили. Если кто-то из участников уйдёт, группа закончится для всех.  Это очень плохо, когда вводится групповая ответственность – такой сектантский признак.  Но я тогда объяснила это для себя необходимостью работать с сопротивлением. Я и не думала, что мне захочется свались с группы, потому что там будут происходить  АБСОЛЮТНО НЕДОПУСТИМЫЕ   для меня вещи. Во время хода группы нельзя пользоваться гаджетами и иметь на руке (или в поле видимости) часы. С гаджетами я согласна, они отвлекают. Причину запрета часов Есельсон не объяснил: «Вот такое правило. Знаете как говорят, часы только у начальника». Мы обсудили расписание со всеми перерывами. Заключительным правилом было то, что за нарушение какого-либо правила будет плата.  Как выразился тренер, либо деньгами, либо напрягом. Мне следовало заподозрить неладное уже на этом этапе. Но я-то пришла не на какой-то непонятный тренинг личностного роста, а на психотерапевтическую группу. Моя бдительность спала.

Началась работа с участниками. Что-то мне нравилось, но по большей части я испытывала раздражение и злость от стиля работы. Всё было жёстко и директивно. Есельсон постоянно обесценивал чувства, давал оценки, фрустрировал, навязывал своё мнение.  Были отдельные технологии из тренингов по системе LifeSpring . На вопросы и робкое недовольство отвечал что-то типа:  «Это пусть вам другие врут, а кроме меня вам правду никто не скажет».  Я поняла, что мне с ним небезопасно. И то, что происходит, совсем не экологично.

Часто когда психологи рекламируют свои группы, они пишу: «это безопасное пространство, в котором…». Но в задачи Есельсона создание безопасного пространства точно не входило. Мне там ничего не хотелось делать. Вот вам образчики его высказываний:
 «Скажи мне как простая хабаровская баба».
«Такие люди, они как говно в проруби».
«Что за брехня?» (многократно).
Участница: «Говорите громче, я вас не слышу». Есельсон: «Ну не слышите и не слышите».
Участница: «Вообще-то уже перерыв!». С.Б.: «Вообще это не ваше дело!».
«Ну плохо вам и плохо. Вы же не умерли от этого».
«Если я вам сейчас сломаю палец, будет видно, что вам больно. А так – не видно. Всё, что не проявляется, этого нет»

Что ещё напрягало помимо всего прочего, так это жесткое соблюдение регламента. Не важно, в каком моменте находится группа, плохо участнику или он плачет.  «Перерыв 10 минут», — изрекает Есельсон.  А подготовиться к этому нет возможности – мы же без часов. На замечание о том, что это создаёт незавершённость, С.Б. отвечает:  «А какая в жизни может быть завершённость?».

Мне совершенно не понравилось, как тренер поработал с внезапно всплывшей травмой одной из участниц. Фактически, он никак с ней не поработал, а отдал всё на откуп группе. Человека расковыряли и на этом оставили. Пошли дальше, у нас же регламент. Он важнее человека.

С началом второго дня возник вопрос опозданий: на группу вообще и после перерыва. С.Б. заявил, что за нарушение правил, должна быть плата. За каждую минуту опоздания нужно было либо заплатить 100 рублей, либо простоять 10 минут. Дальше за опоздания «ставки росли».)Мы дошли до 200 рублей за минуту опоздания или до 15 минут стояния. (жирно конец) После этого никто не опаздывал. Чудесная дрессура, не так ли? Конечно, когда опаздывал сам Есельсон, он )никакую «плату» не платил.

Но поворотный момент для меня настал, когда он сказал одной из участниц: «Заткнитесь». В ходе группы Есельсон ещё несколько раз это говорил.  На вопрос, зачем так грубо, спокойно отвечал: «Ну а что тут такого?».
Самое странное, что я не вижу Есельсона ни как садиста, ни как нарцисса. Похоже, для него правда нормально то, что он делает, и он не получает от своих выходок никакого удовольствия. Мне показалось, что он искренне считает, что помогает людям. И это первая страшная вещь здесь.

А вторая страшная вещь заключается в том, что всем было нормально. Была шокирована и ощущала себя небезопасно одна я. Видя, что всем остальным норм, я не стала качать права. Многие остались в восторге, мне не хотелось портить им праздник. Но обращаться с собой подобным хамским образом не позволила.

Я думаю, что Есельсон очень умно выбирает себе аудиторию. Это либо преподаватели, которые по большей части теоретики. Либо студенты, которые в психотерапии вообще ничего не понимают.
Если бы он попытался провести такую группу среди практикующих психотерапевтов, его бы просто порвали.
Но даже если взять во внимание, что люди могут не знать, что такое обесценивание, навязывание своего мнения и т.п., неужели они не знают, что такое пренебрежительное отношение и оскорбление? Почему для них слышать «заткнитесь» от ведущего группы (по иронии в стенах Педагогического института) – это нормально??! В этом месте мне грустно…

Мне могут возразить: то, что делает Есельсон, эффективно – людям, мол, реально помогает. Здесь у меня возникает такой образ. Потребность в изменениях можно сравнить с необходимостью оказаться на другой стороне скоростного шоссе. Светофора нет вообще, а виадук далеко. Светофор (которого нет) – это ожидания клиента лёгкого пути (всё это: «скажите, что мне делать», «почему вы мне не помогаете» и т.п.). Нормальная психотерапия – это виадук. Когда и долго, и не всегда легко. Но так правильно. Для изменений нужно время (хотя бы потому, что в мозгу должны возникнуть новые нейронные связи). Конечно, найдутся те, кто решит шоссе перебежать – это такая «дикая» психотерапия. А потом ещё будут всем рассказывать, как это клёво, и как время экономит. Только кто-то перебежит, а кого-то задавят.

Есельсон не бездарный шарлатан, он делал много хороших вещей, которые делал бы опытный терапевт. Но нарушение им этического кодекса всё перечёркивает.

Психотерапевтическая группа НЕ ДОЛЖНА быть местом, где вам заткнут рот и скажут, что ваши чувства и желания не важны.
То, что там происходило, не имеет никакого отношения к психотерапии. МИЭК нагло примазался к Эмми Ван Дорцен и продвигает от её имени какой-то свой продукт.

Эта группа была не терапевтической, а анти-терапевтической. Я вышла с неё шокированной и возмущённой. Но если бы я попала на подобное года 3 назад, я бы могла сильно пораниться.

Зачем я написала всё это?
Чтобы «выпустить пар».
И чтобы предупредить, что )от Семёна Борисовича Есельсона и его МИЭК нужно держаться подальше.  Он собирается приехать в Хабаровск ещё. И от всего подобного, где есть странные правила, где нельзя отказаться от участия в том или ином упражнении или покинуть группу нужно держаться подальше тоже. Учитывая, что многие после этой группы пошли к нему на учёбу, в Хабаровске появятся свои психологи-экзекуторы.
Не покупайтесь на интеллигентный вид и сладкие речи о Толстом, Достоевском и Сартре.
Главное – это не техники и приёмчики, не начитанность, а уважение к человеку. Между качественной психотерапией и тем, что делает Есельсон, лежит пропасть.

 

Итак, автор обвиняет Есельсона С.Б. в «эмоциональном насилии», в нарушении Этического Кодекса.

Почему меня заинтересовал этот случай?

Потому что другие  люди, присутствовавшие на этой группе, утверждают, что того, о чем пишет Н. Неудачина, не было. И их утверждение интерпретируется комментаторами как своего рода «стокгольмский синдром». Доверие к тексту Н. Неудачиной пользователями интернета оказывается абсолютным, если учесть более 70 репостов, в том числе в  авторитетные профессиональные группы, имеющие более 7000 подписчиков. Текст появился в «В Контакте», «Live Journal». Мнения других участников группы, опубликованные в интернете, никакого распространения не получили. Более того, комментаторы вообще заключили, что это тексты учеников Есельсона С.Б. в его защиту и в этом даже увидели сектантский признак.

Какими фактами оперирует Н .Неудачина, на основе которых выдвинуто обвинение?

1. Постоянно давал оценки, обесценивал чувства, навязывал своё мнение.
2. Неоднократно говорил: «Это пусть вам другие врут, а кроме меня вам правду никто не скажет».
3. Использовал в своей речи фразы:

-«Скажи мне как простая хабаровская баба».
-«Такие люди, они как говно в проруби».
-«Что за брехня?» (многократно).
-Участница: «Говорите громче, я вас не слышу». Есельсон: «Ну не слышите и не слышите».
-Участница: «Вообще-то уже перерыв!». С.Б.: «Вообще это не ваше дело!».
-«Ну плохо вам и плохо. Вы же не умерли от этого».
-«Если я вам сейчас сломаю палец, будет видно, что вам больно. А так – не видно. Всё, что не проявляется, этого нет».

4. Не важно, в каком моменте находится группа, плохо участнику или он плачет. «Перерыв 10 минут», — изрекает Есельсон.
5. На замечание о том, что это создаёт незавершённость, С.Б. отвечает: «А какая в жизни может быть завершённость?».
6. С.Б. заявил, что за нарушение правил, должна быть плата. За каждую минуту опоздания нужно было либо заплатить 100 рублей, либо простоять 10 минут. Дальше за опоздания «ставки росли». Мы дошли до 200 рублей за минуту опоздания или до 15 минут стояния. После этого никто не опаздывал. Чудесная дрессура, не так ли? Конечно, когда опаздывал сам Есельсон, он никакую «плату» не платил.
7. он сказал одной из участниц: «Заткнитесь». В ходе группы Есельсон ещё несколько раз это говорил

Дополнительные обвинения – нарушение правил, принятых в профессии, а именно, введение групповой ответственности, запрет на ношение часов во время  группы, введение платы за нарушение правил, либо денежной, либо каким-нибудь «напрягом».

Кроме этого добавлены «факты» не из действительности жизни этой группы, а уже из более широкого спектра действий Есельсона.

1. МИЭК – институт, основателем которого был Есельсон и Совет которого он сейчас возглавляет «нагло примазался к Эмми Ван Дорцен и продвигает от её имени какой-то свой продукт»
2. На группах Есельсона никогда не бывает профессионалов.

Заключает текст призыв « от Семёна Борисовича Есельсона и его МИЭК нужно держаться подальше».

Коллеги Н. Неудачиной начинают оказывать ей поддержку в комментариях. Выражают сочувствие подвергшейся насилию девушке, восхищаются её смелостью, осуждают садиста Есельсона, делают множество репостов с целью максимального распространения информации и оповещения аудитории социальных сетей.

В социальной сети В Контакте появляется статья Н. Неудачиной под лозунгом «Осторожно, некачественная терапия»

 Показания других участников группы — свидетелей

Я решила проверить показания Неудачиной, поискав в сети свидетельства других участников этой группы.

 Анна Носкова (Хабаровск)

 

 «Очень долго собиралась, и вот наконец все же решила поделиться своим опытом моего проживания в группе Семена Борисовича, так сказать пустить в закулисье своей души.

Скажу сразу, это не первая моя терапевтическая группа. До этого я уже побывала и раненым целителем на первой терапевтической группе с одноименным названием, и прошла путь любви, который в реальной жизни действительно оказывается испытанием. У второй группы было соответствующее название «Путь любви — испытания». Поэтому решение прийти на третью терапевтическую группу «Терпение» и в очередной раз ухватив хвост крысы Шушеры, так надежно охраняющей дверь в закоулки моей души, вынести что-то важное и необычайно ценное для себя, не было мучительным и долгим.

Именно поэтому, надо сказать, я уже примерно знала, что будет происходить на группе.

Как и на предыдущих группах, все началось с принятия правил. Замечу при этом, что Семен Борисович не просто озвучивает правило, поясняет что оно обозначает, и мы его либо принимаем, либо нет. Тут речь не идет о голосовании «За» или «Против». Семен Борисович спрашивает, способен ли каждый из участников группы не просто принять правило, а сможет ли он, что особенно важно, не нарушить его (!) Очень взрослая позиция требуется от человека, на мой взгляд, — мне это очень понравилось.

Сама же подача правил – это не сухая их озвучка. Семен Борисович дополняет их историческими экскурсами, рассказывает о ритуалах, обычаях, иногда вшивает в свои рассказы, в диалоги с нами анекдоты, — чтобы каждый из участников смог примерить на себя, вжиться, прочувствовать каждое правило и принял решение. Отмечу, что на предыдущих группах находились те, кто уходил, честно признаваясь, что не смогут соблюсти эти правила. И это было честно и порядочно, ну как минимум по отношению к самим себе. Ведь если я понимаю, что не смогу вынести чего – то, понимаю последствия этого, и при этом остаюсь в группе, тогда я должна ответить на вопрос – «Зачем я это делаю?».

Правило «конфиденциальности», «за всё в жизни приходится платить», «венчальное» правило, «в капле воды – весь океан», правило «Обострения», «Ведение дневника» и некоторые другие.

Ох уж это правило «платы» … ну, казалось бы, ну подумаешь опоздал на пару минут, ну что тут такого … Сразу вспомнила Московский экспресс, который ходит от аэропорта Домодедово до Павелецкого вокзала и обратно. Эта стрела ходит точно по расписанию и ей абсолютно все равно, что на дорогах пробки и на разные форс – мажорные обстоятельства. Поэтому, задержишься хоть на минуту, закроет этот скоростной перевозчик двери прямо перед Вашим носом и уедет, и Вы, как миленький, пойдете платить втридорога таксисту, чтобы домчал Вас, ну или в самом плохом случае за новый билет на самолет.

Итак, теперь о самом интересном … Что касается самой жизни в группе… здесь хочется остановиться поподробнее.

Очень интересно Семен Борисович выстраивает работу с группой. Казалось бы, он берет «на прием» кого – то одного, но проходит немного времени, и уже практически каждый из участников группы оказывается у него в работе. Тонко, и профессионально мы оказываемся связанными невидимой нитью перекликающихся и отзывающихся у нас историй. И вот я уже сижу, и словно со стороны наблюдаю, как вроде не мою, но такую близкую мне ситуацию прорабатывает Семен Борисович. Вот где проживаешь правило «в капле воды – весь океан».

Сижу и вслушиваюсь в каждое слово, ловлю свои отклики, чувства, ощущения. И все это пока во мне, внутри моей головы или души. Но это только пока …

Стало холодно, жарко, сдавило или запершило в горле, захотелось плакать … все это не минует внимание Семена Борисовича.

Со стороны может показаться, что он словно издевается над каждым, открывая рану, а потом просто кидая на произвол судьбы, но нет, как ошибочно это мнение …

Удивительно, но при внешней его строгости и, он очень чуткий человек, которому хочется доверять. Доверять самое больное, тайное, что долгие годы нарывало и мешало жить.

Семен Борисович лишь оставляет приоткрытую форточку в души участников группы. Но он делает это не просто так.

Дневник  — как я злилась и сопротивлялась ему на первой группе, но сейчас, это я понимаю, какой мощное это средство для работы с собой.

Через эту приоткрытую форточку, из самых глубин души сначала понемногу, а потом сильнее, потоком начинаю выливаться мысли, чувства, ощущения, страхи, сомнения, переживания. Камни прошлого, тяжелым грузом лежащие где – то очень глубоко на дне души и так больно терзающие ее. Весь этот грязевой поток … он теперь не внутри, а на бумаге. Теперь то, что терзает получило материальное воплощение, и теперь с этим можно работать.

Семен Борисович не оставляет нас один на один с этим, он готов на протяжении не только этих четырех дней выслушать, помочь, как весело он выражается, так сказать, «поменять показания», он готов оказаться рядом даже после окончания группы, если это станет необходимым.

Конечно, то, как он работает, сильно отличается от того, к чему у нас привыкли. Безусловно гораздо приятнее, когда тебе дарят только поддержку, гладят по головке и в очень мягкой форме говорят, как они нас понимают.

Естественно, в теплом болотце куда уютнее, чем в крещение в проруби.

На первой своей экзистенциальной группе «Раненый целитель», ближе к концу, я спросила Семена Борисовича, может ли он мне поставить диагноз, от какой душевной болезни мне лечиться? Он сказал мне, что диагноз прост — «начитанная дура» и спросил, хочу ли я от этого лечиться? Ну что тут скажешь … ну глупо на зеркало пенять, коли рожа крива. Согласилась я с диагнозом, и именно слова Семена Борисовича помогли мне и сразу принять его и сразу захотеть менять свою жизнь, перестать быть такой, перестать жить по психологическим фолиантам.

При этом, я не почувствовала обиды, не почувствовала оскорбления. Наверное, всё дело в интонациях. Как в известном анекдоте про «папа пришли денег».

Здесь мне бы хотелось прояснить важный контекст сказанной им фразы, дабы избавить читателя от соблазна желаемого или удобного ее понимания и интерпретации.

Эта фраза прозвучала на группе, на которую я пришла с раной после смерти моей мамы. На момент проведения группы прошло всего 4 месяца с момента этого трагичного события в моей жизни, с момента крушения моего мира. Надо сказать, что я уже прочитала много соответствующей литературы и на «отлично» знала, что со мной происходит, какие чувства я должна испытывать, и что со мной будет дальше. В смысле все было нормально, процесс шел как по учебнику. Собственно, об этом я и заявила Семену Борисовичу: «Вы меня все равно не вылечите, я это понимаю. Мне нужно отболеть год, а потом станет легче». Любые же попытки Семена Борисовича подвергнуть сомнения мои теоретические построения наталкивались на бурную реакцию моего возмущения, злости и сопротивления. Мне мои теоретические знания оказывались дороже, чем моё душевное здоровье! Ну вот тогда он и признаёт своё поражение, говорит что он меня излечить не может, бессилен, что «… с этой дуррой начитанной, работать невозможно». И через некоторое время я начинаю понимать, что «закопав» себя в теоретических знаниях, я сама выстроила ту темницу горя и боли, которая мешает мне справляться с этим горем и жить дальше.

Итак, я приняла правила группы, я не ушла и с этой минуты я приняла, взяла ответственность на себя. Это был мой выбор. Я честно была предупреждена обо всем, что будет на группе, и о том, что будет обострение, о том, что чудесных исцелений тут тоже не будет и о том, что моя жизнь не превратится в сказку с белыми единорогами с голубыми глазами. И теперь скажите, какое я имею право осуждать и предъявлять претензии ведущему?

Разозлиться и обидеться может любой, но не каждый может задать вопрос себе: «почему именно я и именно сейчас испытываю такие чувства?», и еще более сложный вопрос: «а кому из этих людей я со-чувствую?», «с кем со-переживаю?» И «в каких моих действиях проявляется мое со-чувствие и мое со-переживание?»

А вот если это получается сделать, задавать себе такие или подобные вопросы, тогда и взгляд и отношение к происходящему будет другое. А, соответственно, работа будет более эффективной и результат будет совершенно иным.

И закончить мне бы хотелось цитатой Регины Бретт, 90 лет отроду, Кливленд, Огайо, а эта женщина, думаю, знала, о чем говорит: «Плачь вместе с кем-то. Это лечит лучше, чем плач в одиночестве». Мне невероятно много дала группа «Терпение» и две предыдущие группы. Было все, и слезы, и сопротивления, и смех, и сомнения, но то, что я приобрела там и с чем делаю шаг вперед, безусловно, дорогого стоит. Это может понять только тот, кто знает, как легко, идя по жизни, собирать в свой заплечный мешок камни обид, непонимания, боли и горя, а потом начать от этих камней избавляться, обретя смысл своего пути.

И вот теперь я жду предстоящего обучения данному направлению, данному образу мысли и жизни, чтобы потом, стать не просто путешественником освободившем свой мешок, а стать проводником, также помогающим оставлять свои камни и обретать смысл.

 

Елена  Свищ, участница экзистенциональной психотерапевтической группы (г. Хабаровск, март 2018 года)

 Экзистенция – жизнь… Интенсивная психотерапевтическая жизнь.
Услышав положительные отклики от коллег-психологов о работе экзистенциального психотерапевта Семена Борисовича Eсельсона, я пошла на группу по теме «Терпение».
«Терпение» – это про меня. Я пришла с запросом, как научиться не терпеть… хамство, наглость, ложь и скрытую агрессию.
Зная, что «горе» надо «прожить», что проживаемая в процессе терапии острая душевная боль в итоге исцеляет и облагораживает, я с интересом погрузилась в «интенсивную психотерапевтическую жизнь» (ИПЖ).
«Жить будет лучше, но не легче», — предупредил Семен Борисович,- «потихоньку и постепенно». Я не ждала супероткрытий, успокоилась и просто стала жить… Проживая вместе с участниками их истории, огорчаясь и радуясь сердясь и смеясь…-жить, И, что интересно, почти в каждой истории находилось что-то знакомое и значимое, откликаясь какой-то болью в груди. Как будто все про меня…
Процесс традиционно начался с Правил, озвучивание которых Семен Борисович обрамлял каскадом жизненных и литературных примеров, афоризмов, притч и анекдотов. Заканчивал объяснение каждого Правила вопросом: «Кому это правило невозможно?» .
Можно сказать, сначала мы «проживали» Правила. Вдумчиво и ответственно. Философски осмысливая жизнь.
Первое Правило было о Конфиденциальности. Основа для реальной безопасной работы каждого из нас. Никто не возражал.
Также как не возражали о Правиле Платы. За все в жизни приходится платить. Обсудили варианты платы для участника, нарушившего какое–то из правил. Согласились с Генетическим Правилом (Мы здесь такие же как в жизни), Правилами Неслучайности и Венчания. Все как в жизни. Никто не возражал.
Семен Борисович призвал к осторожности и ответственности, рассказал о противопоказаниях ИПЖ, предупредил о неизбежном Правиле обострения, естественно сопровождающем процесс лечения, отличный от метода медицинского обезболивания.
И мы, подписав соглашения, вошли в процесс ИТЖ.
Мне везло с учителями, с интересными выдающимися людьми, которые как якоречки, помогали и помогают мне двигаться в пространстве жизни, сохраняя свою целостность и уникальность, своим примеров показывая новые перспективы и невиданные горизонты для развития. Так и здесь я с восхищением слушала и внимала словам Мастера…
Меня восхитило, как Семен Борисович, работал в пространстве группы с каждым индивидуально. Каждый раз это было непохоже на все предыдущее, каждому он удивительным образом находил особенные слова, неожиданные для меня вопросы. Исключительно, индивидуальный, неповторимый , при этом философско- культурный подход к каждому участнику группы. Я бы сказала «парадоксально и творчески». Иногда какая–либо ситуация невидимой рукой художника как-будто доводилась до абсурда, размывая контуры проблемы. Проблема становилась только маленькой отправной точкой для расширения горизонтов восприятия участника, для путешествия по глубинам своей души. На моих глазах происходило обесценивание негативных установок, на которых человек был зациклен и последующее рождение нового осмысления и понимания ситуации.
Во время работы над своей проблемой у меня возникло ощущение, как будто я несколько отстраненно, по принципу вертолета, поднялась над озвученной проблемой, увидела ее с разных , неожиданных ракурсов, осознала ясно свою роль (не всегда приглядную) в создании этой проблемы, и , как при вспышке, тут же увидела простое ясное решение.
В ходе такой работы ты как будто переосмысливаешь свою картину мира, глядя на нее с других ракурсов. «А что болит-то?» — спрашивает Семен Борисович. И думаешь: «А здесь и вправду уже не болит». А болит–то в другом месте. Идешь дальше… И здесь уже не болит. А вот здесь, неожиданно для тебя, еще очень сильно болит… И начинается работа.
Экзистенциональный психотерапевт, получается, вскрывает и лечит боль не только в том месте, где показывает пациент, но и дальше, и глубже, где, действительно болит, но по какой-то причине пациентом уже или еще не чувствуется.
Я вспоминаю слова Энштейна:«Невозможно решить проблему на том же уровне» и «Наше мышление привело нас туда, где мы находимся сейчас, если я хочу оказаться в другом месте, надо мыслить по-другому», и стараюсь смотреть на все с разных точек зрения. Имея опыт проведения семейных медиаций, я четко понимаю насколько в таких процессах медиатором ведется тонкая, можно сказать, ювелирная работа. Исходя из принципа «не навреди», ты, создав безопасное пространство, помогаешь человеку проговорить свои эмоции и ожидания, самому себя услышать, осознать свою позицию, оценить важность того или иного в своей жизни, и принять решение. Это чрезвычайно ответственный, напряженный, творческий процесс. Один неверный шаг и все…

Именно такую творческую ювелирную работу Мастера я и увидела на группе. Мне импонировали слова Семена Борисовича: «Все, что не от клиента, то не его…». И пресловутое «Заткнись!», как восклицательный знак в экстремальной ситуации, было сказано в нужное время неосторожным действиям. Удивительная чуткость, умение слушать и слышать, виртуозно дирижировать эмоциональной работой группы таких разных, впервые встретившихся людей!

Семен Борисович не раз рассказывал о своем учителе А.Е. Алексейчике, обращаясь к результатам его практической работы и взаимоотношений с клиентами. Уже после группы читая статью А.Е. Алексейчика «Восхождение на вершину» встретила авторское объяснение пространства такой терапии « Конкретной реальности нет. Есть масса альтернативных вариантов. И тот, который мы непроизвольно реализуем, становится реальностью».
Суть метода, рамки работы, «маршрут подъема» Алексейчик А.Е .,если очень кратко, в этой статье объясняет тремя факторами:

Жизнь. «В отличие от многих психотерапевтических систем, делающих явный акцент на отдельные психические, психопатологические, психотерапевтические процессы: сознание, мышление, память, эмоции, влечения, поведение, катарсис, переработки и т.д. я подхожу и к норме, и к болезни, и к лечению наиболее цельно, неспецифически, универсально, «по-домашнему», привлекая по- возможности все проявляющиеся на первом плане душевные процессы…Жизнь реальная своей многомерностью, подвижностью, непредсказуемостью.

Терапевтичность. «Как жизнь , если она полная ,является хорошим учителем(только дорого берет), так она является и хорошим лекарем и даже гигиенистом .И если человека погрузить в жизнь, то ряд здоровых психических процессов могут в отдельности или в комплексе легко решить некоторые проблемы, заменить патологические процессы, даже не нуждаясь в терапевтических….При более выраженных нарушениях «жизнь» выявляет нарушения, но «не справляется», тогда мы стимулируем в первую очередь неспецифические терапевтические процессы, такие как успокоение, поддержку, удовольствия, общую активность, локальное и общее развитие. Из специфических чаще работаем с осознанием с акцентом на сравнение, измерение, переработкой трудностей, с более соответствующими душевными процессами: перцепцией, эмоциями, влечением, воспоминаниями; простым поведенческим тренингом, решением конфликта… Нередко одного их неспецифических или специфических средств бывает достаточно для гармонизации, целительности, «целения» жизнью. И «процесс пошел»….Особенно, если, и это специфично для ИТЖ, мы душевный процесс материализуем или персонифицируем. «Материализация» -означает «соматизацию», приближение душевного процесса ближе к телу , превращение его в более осязаемый ,слышимый, видимый, чувствуемый желаемый, помнящийся….Превращение в нечто объемное, воспринимаемое с разных сторон…

Интенсивность. «…Достаточно часто для выявления важнейших нарушений, их «материализации», измерения, оценки, для выявления компенсаторных механизмов, наиболее перспективных психотерапевтических процессов, для более сложных вмешательств, стимуляции исцеления и т.п. необходима интенсификация… Усиливаются патологические и нормальные душевные процессы, специфические и неспецифические психотерапевтические. Усиливается их взаимная стимуляция (катализаторский эффект. Некоторые душевные процессы становятся необратимыми. Появляется возможность выйти за пределы обычных, привычных душевных закономерностей. За пределы личности. По В.Розанову, в мир неясного и нерешенного. Из мира необходимости в царство свободы…» (статья «Восхождение на вершину» Международный русскоязычный журнал по экзистенциональному праксису «Экзистенциональная традиция: Философия,психология, психотерапия. Вып.1/2013(22)с. 160-169.)

По моим мироощущениям такая многомодульная экзистенциальная психотерапия напоминает, когда -то революционный в мире хореографии, спонтанный танец Айседоры Дункан, свободный и целительный, как сама жизнь.
Личность психотерапевта (ее духовный мир, душевная энергия и профессионализм) – первый главный инструмент в этой целительной импровизации.. Надо сказать, что такое профессионально- душевное Мастерство не каждому доступно. (Хотя Семен Борисович скромно называл себя «обслуживающим персоналом»).
Второй равнозначный инструмент – ответственность участника группы, авторское начало в собственной жизни. Он — режиссер своей судьбы. И, наверное, и к этой роли не каждый готов.

На мой взгляд на группе я поработала не столько с зонами собственных комплексов и недостатков, а больше с зонами роста, с зоной авторства, ответственности и развития. Конечно же через боль, боль созидательную и мобилизирующую. Ухожу с группы, думая о словах Ф. Ницше : «Если знаешь зачем, преодолеешь любое «как». Про смысл, про терпение. Процесс идет … И знаю, закончив терапевтическую работу со своими «хвостами», я буду чувствовать себя в песне: «На душе как в синем небе после ливня чистота…»

 

Я взяла эти два показания, как наиболее полные. Остальные показания, опубликованные в Интернете – частичные, отражающие либо общее восприятие свидетеля – участника этой группы, либо полемизирующие с Неудачиной по тому или иному конкретному поводу, либо прямо её обвиняющие.

Вот пример такого обвинения со стороны участницы группы Елены Свищ.

В детстве нас учили оценивать других по поступкам. Сейчас я учусь судить не только себя , но и других людей по намерениям. Я не знаю, какие мотивы толкнули Наталью на преступление, но напомню только два Правила работы нашей группы, по сути два закона жизни : «Все в жизни неслучайно» и «За все приходится платить».

Наталья, «зачем Вы пробирались в клинику?» По словам Семена Борисовича, все можно измерить. Сколько стоит предательство, нарушение правила конфиденциальности терапевтической группы и нарушение кодекса этики психолога в Вашем психологическом сообществе?
Уверена, жизнь выставит свой счет.

Она же, в другом месте.

 Вот так, вырвав слова из контекста, из Человека делают врага народа. Подло, Наталья.

 

Елена Вострикова (участница группы «Терпение» из Хабаровска)  – обвинительная реакция:

 Это непорядочно, многое из того, что Вы написали — Ваши проекции, только Ваше мнение, зачем лить грязь на всю Россию, и какая теперь ответственность за Ваши действия??? Это просто подлость и какой-то инфантилизм, ну не нужна терапия — зачем Вы пришли?   

 Елена Ткач (участница той самой хабаровской группы)

Наташа, жаль, что ты не смогла выполнить важное правило, принятое в группе — писать свой терапевтический дневник в течение 3-х недель после группы. И не обсудила происходящее в самой группе. Тихонечко сидела, копила свой гнев.

Реакция участницы той же самой группы из Хабаровска  Тамары Александровой – выписка из УК РФ об ответственности за клевету. В другом месте она же:   Девушку искренне поддержали, переживали вместе с ней, делились, плакали вместе… и не подозревали, что нам в спину кинут такой предательский булыжник… кто предал единожды..

Реакция со стороны  участницы группы  Марины Рагулиной (Хабаровск)

Письмо Наташе Неудачиной
Прочитала твои впечатления о группе Семена Борисовича. Прежде, чем написать здесь, написала тебе, но ты вежливо отмахнулась. Что ж тогда я должна защитить честное имя Семена Борисовича Есельсона от клеветы и оговора, и себя, кстати , защитить, как одного из организаторов семинара. Хотя он в этом не особо нуждается, так как имеет вполне устойчивые позиции в российском психотерапевтическом сообществе. Мне не хочется ничего опровергать. Замечу только, что статья твоя достаточно продуманная. Это не острые переживания после события, высокомерный тон, уничижительные обороты, выдернутые из контекста цитаты, обесценивание экспертного уровня участников группы в целом (а там собрались не новички в психотерапии). Хочу только заметить, что когда «Апостол Петр рассказывает о Павле, он скорее, рассказывает о Петре, а не о Павле» — народная мудрость. Хочется немного прояснить по высказываниям, которые ты выделила. Не понимаю, что тебя испугало, например, в таком: «Скажи мне как простая хабаровская баба»? Главное ведь не к тебе обращался. Ведь ты точно не простая. А та к кому обращались, вообщем согласилась, что она простая и просто ответила. За нее переживаешь? Про «говно в проруби» — это моя ситуация, которую я с Семен Борисовичем обсуждала. Про то, что человек без смысла жизни «как говно в проруби» (извини, покоробили твой тонкий эстетический вкус). И когда смысла в настоящем не находится, то взор обращается назад или вперед в будущее. Человек цепко держится за прошлое ведь там жизнь была, смысл был. Что касается меня, то я это принимаю. Действительно много моей жизни было связано у меня с моими детьми, теперь я им не нужна. Ты и за меня так странно попереживала. Не волнуйся, меня слова С.Б. не ранили, потому что это правда. «Брехня», ну брехня.  Человек, единственное из всех существ по меткому выражению Пелевина, наводит морок на свою жизнь. И если кто-то из участников начинал пускать морок, ну вот и останавливался от точного определения. Это СБ говорил не тому кто в процессе, а тому кто вклинивался, якобы из сочувствия, а на самом деле от собственного страха. Главное все остальные, кроме тебя это понимали. Но ты молчала, ни разу не возмутилась, не встроилась ни в один процесс. Так страшно было? Я тебя понимаю. когда я свой путь начинала,иногда просто умирала на группах, иногда сплетничала, много не нравилось, сопротивлялась как могла. Но всем сейчас благодарна, тем, кто «пошкурили меня» и участникам групп и моим терапевтам от гештальта. Поняла — не мое, просто ушла, что «бомбы» то метать. Или только твоя безопасность и индивидуальность имеет значение в этом мире, где мы все вместе живем? Да кстати, тебе не повезло, в этот раз СБ не опаздывал, а я видела как он стоял и другие тоже это видели. Правила подписала, а могла уйти, он время давал на принятие решения. С прошлых групп люди честно уходили на этапе принятия правил и деньги мы (как организаторы)возвращали. Зрители здесь точно не нужны, типа интересуюсь, посмотрю, познакомлюсь с методом. Иначе все в театр превращается. А мне, как участнице терапевтической группы, не особо хочется быть для кого-то учебным пособием. Здесь точно как в жизни -» решаешься — женишься, а нет — в холостяках ходишь». СБ с тобой был очень внимателен и заботлив, но ты этого не заметила, ну что ж не замечай таких мелочей и дальше. После группы я поняла, что с тобой что-то происходит. Я тебе написала, дала понять, что готова с тобой обсудить. Но ты предпочитаешь кардинальные способы избавления от тяжелых переживаний. У меня к тебе, правде,много разных чувств, Наташа, в том числе сочувствия и сожаления, если это ты все искренне. Но а если ….. Впрочем не хочу в это верить.

 Итак, показания других участников полностью опровергают обвинение  Неудачиной.

А вот публичный ответ Натальи Неудачиной Елене Свищ на обвинение в вырывание слов из контекста

Я тоже не новичок в психотерапии. Я была на группах в совершенно разных направлениях. И я не видела подобного нигде. Потому что остальные тренеры соблюдали этический кодекс.

Я пришла на психотерапевтическую группу. «Простые хабаровские бабы» и «брехня» хороши для посиделок на кухне, но не для ведущего группы.

Вы говорите, что я вырвала фразы из контекста. Но нет такого контекста, в который может вписаться «заткнитесь» от тренера. Всё остальное ещё как-то можно объяснить стилем работы психотерапевта, но не это.

А вот «такие люди как говно в проруби», иллюстрация со сломанным пальцем и многие другие фразы как раз создают контекст. Контекст оценки, отсутствия заботы и небезопасности.

Я бы не метала бомбы и ушла бы спокойно, но по правилам покинуть группу было нельзя. Да, я приняла это правило (по причинам, описанным выше). И это было моим решением остаться там до конца.
Важно отметить, что правила этой группы идут вразрез с правилами групповой психотерапии.

Я не увидела, что Семён Борисович был со мной заботлив. Но это понятие растяжимое. Со мной он действительно был корректен. Именно и только поэтому я молчала и «не встраивалась в процесс». Зачем мне было возмущаться из-за участников, если участникам было комфортно?

Я не конкурирую с Семёном Борисовичем. Я работаю в совершенно другой сфере.
Более того, я планировала учиться в его институте. И до последнего надеялась, что поведение тренера можно объяснить или оправдать чем-то.

Если бы я обратилась в этическую комиссию — тогда это было бы «кардинальным способом избавления от тяжёлых переживаний». А так — только рябь по воде. У меня нет мании величия, радикально я на репутацию Семёна Борисовича никак не повлияю

Елена Свищ  в ответ

У Вас, похоже, ничего нет: ни комплексов, ни мании…, ни совести. Бог Вам судья. Ваша интерпретация события имеет право быть, также как моя. Согласны? Только мы вместе подписали соглашение о конфедициальности. Я не психолог, хотя по роду предыдущей службы с кодексом этики психолога знакома. Я филолог, и, может быть, поэтому все действия и слова С.Б. для меня играли смыслами и красками глубоко психологичной русской классической литературы. Я признаю Ваше право на мнение. Я выражают своё. Все. Закругляемся. У нас разные с Вами дороги.

Н Неудачина в ответ:

 конечно, я согласна, что ваша интерпретация событий имеет право быть!

Я не раскрывала личной информации участников. Конфиденциальность не была нарушена.
Я имею полное право рассказывать о своих переживаниях и о действиях тренера. Это психотерапевтическая группа, а не тайное общество.

Закругляемся, дороги действительно разные.

 Елена Свищ

Так в том то и дело, что он никого не унижал. Он показывал ситуацию с другой , иногда абсурдной точки зрения. Есть такие приёмы в создании художественного образа-оксюморон, например,- появляется новый взгляд на проблему, новое отношение . У меня вообще не было чувства униженности. Я жила в широком литературно — художественном контексте, как в живой жизни, во всем её многообразии, наслаждалась глубиной мысли и богатством духовного мира психотерапевта.
Я давно действую исходя из принципа, что на все надо смотреть с разных точек зрения. Ещё Эйнштейн заметил: «Невозможно решить проблему на том же уровне», это его слова: » Наше мышление привело нас туда, где мы находимся сейчас, если мы хотим оказаться в другом месте, надо мыслить по- другому». И каждое общение с конкретным человеком — это уникальный творческий процесс, это удивительные открытия. Именно это я увидела на группе в работе С.Б. Есельсона. Я увидела широкий литературный и культурный контекст. Каждая жизненная ситуация с легкой руки психотерапевта представала во множестве ракурсов и вариаций. Мне это созвучно. Я не приветствую категоричных абсолютов, боящихся перемен, всегда действующих по придуманным когда- то человеком правилам и шаблонам. Жизнь сложней любой методики. Есть ценности, которые мы несем миру. А дальше каждый художник своей жизни и своего дела. Как Вы, Михаил Алексеевич. И это прекрасно! Просто хочется жить в мире, где люди умеют » держать слово». Делишься своей ценностью, и вдруг, получаешь от какого- нибудь гуру, удар в спину.
Хотя и в этом есть смысл. «Все , что нас не убивает, делает нас сильнее»-
Ф. Ницше.

 

Когда участники той группы начинают публично обвинять Н.Неудачину, уже их в свою очередь обвиняют в попытке воспрепятствовать клиенту иметь свое мнение, в зажиме свободы слова, вспоминают о «стокгольмском синдроме» — сговоре их с насильником. Начинают даже обсуждать всё это в широком историческом контексте – как привычке русских людей к насилию над собой, которое ими даже не замечается.

Любые эмоциональные реакции оппонентов в адрес Неудачиной расцениваются как хамство. А единодушие среди защитников С.Б. Есельсона расценивается как признак секты. Всякие положительные отзывы о его работе – как проявление его «гуризма».

Известный в Украине экзистенциальный психолог Алексей Большанин публикует статью, в которой обвиняет Неудачину в искажении фактов, присоединенных к описанию группы, фактически в клевете (ст128.1 УК РФ). А именно, он сообщает, что с Эмми Ван Дорцен у Есельсона С.Б. действительно выстроены долговременные отношения и подтверждает это фактами, а также сообщает известные ему фамилии известных психологов и психотерапевтов из разных стран — участников  семинаров Есельсона С.Б.

А.Большанин сравнивает реакцию психологов, поддерживающих Неудачину, с реакцией советских людей на письмо врача Лидии Тимащук в газете «Правда» в начале 1953г., после которого произошли массовые репрессии среди врачей.

А. Большанин предполагает, что статья Н Неудачиной имеет заказной характер и представляет собой «черный PR» в адрес С.Б. Есельсона. Он связывает появление этого поста с двумя событиями:

1. Предстоящем через неделю после публикации поста съезде СРО «Ассоциация психологов и психотерапевтов».

В этой организации до съезда Есельсон С.Б. был со-руководителем совета по стратегиям развития и занимался подготовкой переговоров по созданию Соглашения о противодействии распространению некачественных психотерапевтических услуг (!!!)

2. Попыткой коллег Неудачиной организовать приезд в Хабаровск с «экзистенциальным тренингом» одного их большого начальника, попыткой угодить ему.

Статья А. Большанина через несколько часов после появления убирается Н.Неудачиной из комментариев  в обсуждении её поста.

Поскольку статья была очень эмоциональной, пропитанной язвительностью и сарказмом, то в дальнейшем комментаторы этой статьи только по этой её стороне и проходились, не обращая внимание на само её содержание.

Появившееся в комментариях сообщение Д.Хломова, что Есельсон С.Б. ученик А.Е.Алексейчика, включило в дискуссию тех, кто имеет претензии к Алексейчику и другим его ученикам.

 Последствия

Различные психологи и психотерапевты начали сообщать, что они заносят Есельсона С.Б. в какие-то списки.

Алена Прихидько из США заявляет на основании поста Н. Неудачиной, что С.Б. Есельсон хулиган. А.Прихидько призывает коллег на основе принятой в США практики судить Есельсона С.Б., исключить из профессионального сообщества, лишить лицензии, и запретить работать.

На съезде СРО «Ассоциация психологов и психотерапевтов» Есельсон С. Б. действительно исчезает из его руководящих органов (как и предсказывал А. Большанин), что можно видеть из документов этого съезда.

В профессиональных сообществах Российская Психотерапевтическая Ассоциация (более 3000 участников)  и в группе  «Сообщество экзистенциальных психологов» (более 4000 участников)  распространяется текст  Н. Неудачиной.

Работа по подготовке Соглашения о противодействии распространению некачественных психотерапевтических услуг, которую проводил С.Б. Есельсон, была прекращена, поскольку он сам становится обвиняемым именно в этом.

В сети Livejournal в ходе обсуждения поста Н.Неудачиной начинают появляться призывы натравить правоохранительные органы на Есельсона С.Б., который, якобы с людей под видом штрафов на группах собирает дополнительные деньги и кладет себе в карман.

В сетях появляется множество откликов бывших клиентов и учеников Есельсона С.Б. о том, что он хороший человек и большой специалист, что интерпретируется то как признак секты, то как признак их недолеченности.

Что меня во всей этой истории поразило?!

НИКОГО НЕ ИНТЕРЕСУЮТ ФАКТЫ !

Людей, которые называют себя психологами и психотерапевтами факты не интересуют !!!!!

И тогда я начала свое  частное расследование.

Предметом моего внимания стали факты, на основе которых строилось обвинение в нарушении этического кодекса, в эмоциональном насилии.

Меня интересовало:

1. Употребляет ли С.Б. Есельсон на своих группах «Терпение» слова, фразы, о которых писала Неудачина.
2. Имеется ли какая-то связь между употребляемыми словами и эмоциональным насилием? Нарушает ли Есельсон С.Б. какие-либо права человека на группах на эту тему?

 

 

Я решила пойти в Москве на группу Есельсона С.Б. на ту же тему, что и в Хабаровске, фокусируя свое внимание на тех моментах, на которых было сфокусировано письмо Неудачиной.

 

Исходила я из того, что если таким образом построенная Есельсоном С.Б. работа – система, то она должна повторяться, по крайней мере, на его группах на ту же самую тему.

 

Решила в случае необходимости обращаться к участникам хабаровской группы и уточнять – у них было так же, как у нас, или иначе?  Если что-то было по-другому – то в чём разница?

 

 

ИТАК, ВОТ  МОИ ЗАРИСОВКИ

 

 

Зарисовка первая. Правило платы

 

Исходя из поста Н. Неудачиной я ждала введения правил.

Правила мы ОБСУЖДАЛИ не менее 3 часов.

Ведущий правила не диктовал, а обсуждал.

Это не было быстрое перечисление условий работы с принятием участниками этих условий. Это был длительный процесс диалога, установление контакта между терапевтом  и группой, определение содержания терапевтического процесса и границ. Это была культурологическая дискуссия.

Второе (совсем не последнее, как пишет Наталья Неудачина) правило в реальности той группы, на которой я была, звучало так: «за все в нашей жизни приходится платить». Введение только этого правила заняло не менее 45 минут. Это был глубокий и очень интересный диалог о разных измерениях плат, о    том, что такое человеческая близость, о ее степенях и возможности платы за другого, о сложности и со-размерности этой платы…

Слово «напряг» появилось в следующем контексте: «Вспоминалась современная народная мудрость: «Деньгами плачу тогда, когда больше нечем «.   То есть деньги — самое меньшее, чем можно заплатить. А так ,  мы  платим затруднениями, дискомфортами (лет 15-20 назад в молодежном слэнге их было принято называть «напряги и головняки»), здоровьем платим, жизнью платим.»

Интересно, что правило можно было не принять. Но тогда Есельсон С.Б. сообщил, что в его «клинике»  без этого правила лечить не умеют.  Просил организатора возвратить человеку деньги, и он не приступил к работе в группе.

Пожалуй, самое неожиданное в работе этого правила было то, что люди могут платить друг за друга, могут делать это вполне добровольно и когда другой человек разделял с тобой твою тяготу платы, то, по отзывам участников группы, они испытывали удивительные переживания, начинающие менять их взгляд на свою жизнь.

 

 Зарисовка  вторая. Начало группы

Есельсон С.Б. начал с Грибоедова — выяснял, точно ли все пришли на заявленную тему, нет ли таких, кто «шёл в комнату — зашёл в другую»?

Объяснял, что единственный мотив, в связи с которым можно участвовать и получить пользу — душевная боль на тему группы, приход лечиться на тему   группы.

Всякий другой мотив участия в этой группе делает её вредной для человека, опасной. Как опасно пить лекарства впрок, на всякий случай, так и не надо    без особой нужды участвовать в этой группе

Ведущий акцентирует на этом внимание, предлагает забрать деньги у организатора и не приступать к участию тех, кто не чувствует себя больным на тему группы.

Ведущий далее рассказывает, что то, что предстоит, — не является учебным семинаром — он ничему учить не будет, не обещает этого.

Рассказывает, что предстоящее — не тренинг, ни в широком смысле (как учеба), ни в узком смысле этого слова. Ничего, никакие навыки, никакие      душевные мускулы тренироваться не будут.

Рассказывает, что предстоящее — не психологическая группа. Что ничего не   будет из того, что присуще психологическим группам — ни методик, ни     техник, ни инструментов. Что у предстоящего нет никакого плана, структуры. Словом, нет ничего, что можно было бы посмотреть, а потом повторить.

Что предстоит группа экзистенциальная. — то есть про жизнь, как мы её     живём, что это не просто говорильня о жизни, но что жизнь наша будет в этой   группе обязательно проявляться. Как? На это и будет обращаться внимание

Семен Борисович рассказывал, что убежден в том, что увидеть со стороны    происходящее на экзистенциальной группе невозможно. Картина будет как в старинной притче о слепцах, взявшихся ощупывать и описывать слона. Один ощупал хобот и сказал, что это шланг, другой ногу — и сказал, что это столб,   третий — хвост, и сказал, что это- веревка.

Он сказал, что для естествознания во всех его вариантах кажется очевидным, что мы можем смотреть на всё со стороны, считать себя субъектами, считать, что то, что мы воспринимаем, — это и есть реальность.

Что это убеждение было проблематизировано еще Кантом, неокантианцами, в том числе, Фрейдом, кстати. Что оно отвергается в современной постнауке. И что экзистенциализм начинается как раз с отказа от S-O мировосприятия,  после чего следует еще много всяких отказов.

И он опять просил покинуть группу тех, кто пришел не лечиться, а     посмотреть. Просил организатора возвратить таким все деньги, которые они давали организатору, если давали. Объяснял, что смотрящие со стороны точно   не   увидят того, что происходит. Что всё, что они увидят со стороны, будет точно не то. Что воспринять реальность может только тот, кто в неё включен. Воспринять ограниченно, но точно.

 Зарисовка  третья. Третье правило нашей групповой жизни называлось «Венчальное правило»,

Оно вводилось тоже минут 45.

Разворачивался интереснейший    философско-литературно-культурологический дискурс на тему «Быть вместе».

Обсуждалось такое видение венчания, в котором кульминацией является обещание, которые дают друг другу венчающиеся. Дают именно друг другу, перед лицом Бога как свидетеля, но именно друг другу. Обещание «Быть вместе и в радости, и в горе, пока смерть не разлучит нас».

Вспоминалось, какое венчальное обязательство дают друг другу люди из группы альпинистов, которые пойдут в одной связке.

Для группы — венчание означало: быть вместе и в радости, и в  горе   четыре   дня, не полные, конечно, четыре дня, а в соответствии с расписанием,     которое сама же группа совместно вырабатывала. (Заметьте, группа сама вырабатывала расписание — нигде больше такого не видела).

Быть вместе не 50 лет, не 25 лет, а всего 4 неполных дня! Тем паче тема группы — «Терпение».

Для  участников группы это означало, что в течение 4-х дней   мы  живем на    группе ВМЕСТЕ в радости и в горе: и не покидаем группу. В сон потянуло-спи, в туалет — иди в туалет, раздражение на кого — раздражайся, гнев — гневайся, захотел объясняться с кем-либо — объясняйся, стало смешно — смейся….    Можешь высказывать любые свои довольства или недовольства — только не покидай группу.

И терапевт обсуждал с нами жизнь и деятельность знаменитого нашего историка и богослова, еще и знаменитого деятеля первой русской эмиграции профессора Антона Вадимовича Карташева, обнаружившего в турецких архивах   записные книжки арабских купцов, ходивших торговать в Киевскую Русь,     еще до крещения Руси. Там был такой сюжет — долго договаривались с     князем об условиях торговли, и наконец договорились, и торговля пошла.

И вот — идет, идет торговля и   вдруг   князь   говорит: «Князь я или не князь? Князь! А если я князь, то мое слово княжеское — сам дал, сам забрал назад.» И когда князь забирал назад свое слово, то могло произойти все, что угодно.    Из этого «всего» самое невинное — купца могли обчистить до нитки…

Это обсуждалось к тому, что если кто-то сначала даст слово, а потом  окажется князем или княгиней и уйдет, то плата будет проста — группа «Терпение» закончится для всех. Вспоминал, что выражение «неполная семья» — новообразование в языке. Что классика – либо семья есть, либо её нет. Один из    супругов ушёл – семьи больше нет.

И Семен Борисович уговаривал не брать на себя обязательство,       не приступать к работе в группе на таких условиях, не венчаться, отнестись к этому максимально серьезно.

Вспоминал одного старца начала 90-х, который уговаривал всех не венчаться скоропалительно, сто раз подумать — потому что таинство венчания есть, а таинства развенчания не существует.

И на группе у нас складывалось что-то похожее на то, что в книгах описывается как «терапевтическое сообщество».

Я-таки спросила, «это, случайно, не создание групповой зависимости?»  И получила ответ, что это условия для   жизни независимого человека, необходимые     для его лечения.

 

Зарисовка  четвертая. «Заткнись»

Сидит человек, и говорит, и говорит, и говорит. А рядом с ним начинает тихо плакать женщина. А он увлеченно рассказывает.

Терапевт выясняет, кому этот человек вещает, тот отвечает — кому.  Выясняется, что «слушателю» это неважно, но оратора это не останавливает — он увлеченно пытается навязывать себя «слушателю». Между тем соседка рядом рыдает. Терапевт ждет проявлений группы — группа безмолвствует, оратор вещает. Тогда терапевт спрашивает тихо оратора, замечает ли он, что происходит сейчас в группе. Тот терапевта не услышал. Терапевт спросил громче, замечает ли этот человек, что происходит рядом с ним. Оратор не услышал. Тогда терапевт сказал очень громко: «Заткнитесь!». Оратор запнулся, прервался. Терапевт, через мгновение : «Посмотрите на соседку рядом»…

 Зарисовка  пятая. О «простой русской бабе».

Семен Борисович рассказывает о фильме 1939 г. «Член Правительства»   с советской театральной и кинозвездой Верой Марецкой в главной роли.

Цитата из фильма прозвучала на группе, когда участница, из семьи созависимых алкоголиков начала умно, научно, правильно,    складно рассказывать о своей жизни. Рассказывать как профессор, используя множество психологических терминов.

И тогда прозвучало предложение: скажите как «простая московская баба».

Фильм я смотрела позже. Главная героиня готовится к выступлению с  докладом в Кремле. Подготовила тетрадь отчетов о проделанной работе, и в последний момент, осознавая, что это — сухие, трудно даже читаемые и невоспринимаемые  никем данные — говорит с душой: «Вот стою я здесь перед Вами, простая русская баба, мужем битая, попами пуганная, врагами советской власти стрелянная — живучая!».

И с тех пор я, автор пяти томов на тему усложнения своей жизни, регулярно повторяю ее.

«Скажите мне, как простая московская баба….» — предложение прекратить ходить по лабиринту сложных идеологических и наукообразных умозаключений. Искать и найти ответы на все свои вопросы, перейти от обдумывания к действию. Начать делать то, что ранее казалось невозможным.

Так зачем обрезать себе крылья? Ограничивать свои возможности?

Предлагалось говорить как «простая московская баба»  просто, мягко, с оттенком легкого юмора. И, главное, всем понятно, о чём это он.

Я интересовалось у нашей группы – восприятие этой фразы было у всех весьма близкое.

 

 

Зарисовка шестая. О БОЛИ

Сразу о непривычном. Ожидаешь сбор запросов. Привычно — когда    бизнес-консультант спрашивает, как я вижу себе проблемы нашего предприятия.  А здесь, «что болит у Вас, милая девушка», «на что жалуетесь, сударыня»,     «о чем у Вас душа болит, молодой человек?»

Семен Борисович не принимает рапорт клиентов о своих проблемах, которые они пришли решать на группе. Он говорит, что всякое лечение начинается с боли. А лечение в его группах начинается с душевной боли.

«Покажите Вашу боль, убедите ленивого доктора, что ему нужно начинать   Вас лечить..»

Разрыв шаблонов. Происходящее буквально искрится множеством интонаций. Здесь и сочувствие, и ирония, и самоирония, и сарказм…

Терапевта пытаются убедить. Говорят, что у них сложная     жизненная ситуация, что они хотели бы то-то и то-то.

Терапевт внимательно слушает, потом говорит, что это не по его части.  Что если «хочется», то идут в универмаг и покупают сами, или Вам кто-то покупает. Или взрослые говорят: «Хочется — перехочется».

Терапевт реагирует не на «хочется», а на боль.

И, удивительное дело, вполне взрослая дама, вполне вроде бы успешная в бизнесе, искренне не понимает, о какой боли говорит доктор. Она привыкла решать вопросы, а тут — боль. Да ещё душевная.

И тогда терапевт смотрит внимательно на неё и говорит: «Ладно, попробуем так. Скажите, какой палец для Вас самый важный?» Следует ответ — какой. Терапевт продолжает: «Представьте себе, что я Вам начать ломать этот палец…»

Женщина дернула рукой, заплакала и наконец начала рассказывать о своей   душевной боли. И не только рассказывать, но и одновременно её проявлять.

Зарисовка  седьмая. «Брехня»

Есельсон С.Б.  несколько раз с нами вёл диалог о театре. Первый     раз, когда вводилось правило «В капле воды – весь океан».  Это правило – для самосознания. Суть правила в том, что как человек проявляет себя на группе, так он  себя проявляет и в более широком контексте своей жизни. Есельсон, в ходе диалога об этом, сообщил о недооценном до сих пор открытии в российском театральном деле начала XX века, а именно, что даже, когда человек думает, что он   играет, он все равно играет самого себя. Рассказывал об обстоятельствах и нюансах этого открытия.  Второй раз о театре разговор зашел, когда он вспомнил рекомендацию наших театральных гениев начала XX века своим актерам – найдите себе в зале глаза и уши и делайте все для этого человека.  Это помогло, по-моему, сдвинуть в группе атмосферу от монолога к      диалогу и полилогу.

И третий раз.

Есельсон заходит издали – рассказал немного о    Станиславском, о его работе с актерами и о его «Не верю».   А потом  как-то спросил, как для человека лучше услышать – «не верю» или «брехня».  Лучше слышать оказалось «брехня». Люди признали это,  засмеялись, и пошли дальше.

Дальше периодически появлялась «брехня» в наших разговорах.

Почти всегда «брехня» относилась не к тому, что говорил участник группы, а  к тем мифам о ком-то из близких людей, которые он транслировал.  Иногда это относилось к тому, что папа, которого он никогда не знал, был гадом последним или к тому, что дедушка покончил с собой. Если «брехня» принималась, то мог начинаться анализ этого мифа.  Если бы Есельсон С.Б. был адвокатом, то я могла бы сказать, что производилась на моих глазах вполне профессиональная адвокатская работа.

Я спросила участников группы – кого-либо задевает использование этого слова? Оказалось – никого.

 

По каждой зарисовке я связывалась с участниками хабаровской группы с вопросом – у них было так же или нет?

Ответ всегда был – именно так и было.

________________________________________________________

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

 

Когда у нас закончилась группа, я спросила у Семена Борисовича. «Мне сказали, что у Вас в лексиконе есть выражение «Болтаться как говно в проруби». Это действительно так?»  Он ответил, так это же из «Москва-Петушки»  Ерофеева, помните? Я сказала, что не читала, но обязательно займусь этим. А он продолжил :  «… знаете,  удивительно помогает иронично определить своё местоположение в жизни, в некоторых случаях».

И тогда у меня появилась интересная версия по отношению к тому, как    влияет установка воспринимающего на восприятие.

На московской группе «Терпение» Семен Борисович рассказывал     анекдот  (ссылался на то, что это анекдот от некогда знаменитого грузинского   писателя Нодара Думбадзе). Вот примерно    так выглядит анекдот. «Май. Прошла  замечательная свадьба. Поздний вечер. Один гость возвращается со свадьбы.  Радостный, довольный, пьяненький.  Поёт песни. Впереди на пути закрытый городской сад, надо его огибать, но можно и скоротать путь, если полезть  через ограду. Он лезет через ограду, проходит сквозь сад и снова лезет через ограду, чтобы вылезти из сада. И тут цепляется за ограду и рвёт брюки. Но не унывает. Идёт дальше радостным бодрым шагом, горланит песни.  Впереди идёт кампания.  Он их огибает и идёт  дальше вперёд. Они видят, что у него порваны штаны. И один из них обращается ему вослед, кричит: «Эй, генацвале!!!»  Он оборачивается: «Вы ко мне?»  —   «Да, да». «У Вас, дорогой, штаны сзади порваны»  — А он отвечает: « Смотрите,  какая луна красивая, понюхайте, как магнолии пахнут, смотрите, какое замечательное звёздное небо!  Вот куда смотреть надо, а не мне в з….».

Представьте, если бы я выслушала это и записала себе в перерыве: «Ведущий сказал слово з…»

 И ЕЩЁ РАЗ ДОПОЛНИТЕЛЬНО

В ходе группы Есельсон С.Б. несколько раз возвращался к тезису: «На группе Вы можете услышать от людей о себе то, что обычно Вам в глаза не говорят, получить обратную связь, — как люди воспринимают те или иные Ваши слова и действия. Здесь субъективная, конечно, но правда. Часто горькая,  но правда. Пользуйтесь этим»

Спросила хабаровских, у Вас Есельсон С.Б. то же самое говорил? – Подтверждают, что то же самое.

Спрашиваю, что, не говорил он, что только он правду говорит?

Отвечают, что, конечно, не говорил так именно про себя. Что слова передёрнуты – это и возмущает.

______________________________________________________________

Посмотрела, кто участвует в комментариях к посту Неудачиной?

Большинство психологи и психотерапевты.

У меня появился вопрос к участникам дискуссии.

ГОСПОДА ПСИХОЛОГИ, ГОСПОДА ПСИХОТЕРАПЕВТЫ! ГОСПОДА, СЧИТАЮЩИЕ СЕБЯ ФЕНОМЕНОЛОГАМИ!

Почему Вы не просите вводить контексты предлагаемых на обсуждение фраз? Это же азы феноменологии. Это даже я, простой юрист знаю

____________________________________

А теперь, отвечая на поставленный вопрос:

1. Употреблялись ли упоминаемые Неудачиной слова и фразы Есельсоном в его терапевтической группе «Терпение»?

— Да, в основном, употреблялись?

2. Были ли факты эмоционального насилия со стороны ведущего на той группе?

— Нет, не было

 

 

_____________________________________________________________________________________

 

Мы живём сейчас в период поразительного обескультуривания.  Это касается в том числе и общей юридической культуры.

 

Мировая культура юриспруденции  —  это одно из величайших достижений человечества:

 

Вот  её «золотой фонд»:

• ПРЕЗУМПЦИЯ НЕВИНОВНОСТИ. То есть человек не виноват пока не доказано обратное
• Обвинение без доказательной базы – клевета
• Один из важных элементов доказательной базы – свидетельские показания, при этом необходимо несколько независимых друг от друга свидетельств
• При расхождении показаний свидетелей прояснить ситуацию может очная ставка
• Насколько можно доверять показаниям обвинения, обвиняемого и свидетелей может показать следственный эксперимент.

Можно вспомнить американский фильм «Двенадцать разгневанных мужчин» и наш ремейк «Двенадцать», где следственный эксперимент разрушает показания ключевых свидетелей обвинения

• Доказательную базу должна подкреплять материальная составляющая (образцы материалов, фото-, видео-, заключения экспертов, в том числе судмедэкспертов и т.д.)

 

 

 

В конце XIX – XX в. в судебное дело, как и в появляющуюся психотерапию пришли неокантианцы вместе со своей идеей априорных конструкций, довлеющих  над восприятием. Фокусированность  человеческого сознания на чем-то одном и незамечание другого, аберрации в восприятии стали предметом размышлений тех, кто занимается следственным делом.

Множество размышлений посвящено мотивам, поддерживающим такие аберрации.

 

Как только неокантианцы породили современную герменевтику, то она быстро нашла свое место в судебной культуре.

Что это значит? Невозможно понять происходящее, придать ему смысл, если не вводить контекст.

Чтобы разместить факт в законодательном поле, нужно вводить контекст. Введя контекст, мы можем придать факту тот или иной правовой смысл. Например, контекст позволяет нам судить о том, имеем ли мы дело с хулиганством или с необходимой обороной, есть ли факт, определяемый юридически как   насилие  или его нет?

ВЫВОДЫ

Текст Неудачиной высветил  ряд проблем

1. В сознании наших психологов и психотерапевтов не живет презумция невиновности (человек не виноват, пока вина его не доказана)
2. Люди этой профессии обладают низкой правовой культурой ( идеи доказательной базы далеки от них; они выносят вердикты, не заботясь о том, как  вердикты эти вытекают из доказанных фактов)
3. Люди этой профессии обладают низкой феноменологической культурой (для них текст о реальности воспринимается как реальность, а не как текст, который может иметь какое-то, иногда очень отдаленное отношение к реальности. Они брались тут же интерпретировать происходящее, на основе текста Неудачиной.)
4. Люди этой профессии обладают низкой герменевтической культурой (для них контекст не значим при понимании текста)
5. Если все эти бреши не будут заполняться в ходе подготовки психологов и психотерапевтов, то эпоха Интернет принесет в это сообщество склоки и информационные войны
6. Важна процессуальная проработка Этических Кодексов, дополнение их процессуальными нормами, выделением презумпции невиновности как основополагающей нормы в этих Кодексах