Введение

За последние полвека мыслителями различных гуманитарных наук много уже было сказано о потребительском отношении человека к своему окружению. Многочисленными исследованиями социологов, культурологов, политологов и др. установлено, что принцип потребительства лежит в основе всей западной цивилизации и является одной из основных ее характеристик, определяющей мировоззренческие позиции людей на протяжении всего ее развития. Много было написано о потребительском отношении к природе и ее ресурсам, продуктам своей деятельности, а также к материальным и нематериальным ценностям — все это уже давно считается нормой. Но в последние десятилетия потребительские тенденции все глубже проникают и в сферу человеческих взаимоотношений.

В современном западном обществе принцип потребительства уже распространился не только на окружающих людей, но и на ресурсы собственной личности. С все большим ускорением в современной западной «культуре» обесцениваются и просто потребляются не только способности, таланты, эмоции и чувства других людей, но и свои собственные личностные возможности, что неизбежно повлекло за собой обесценивание человека ,как личности, и самого процесса общения. «…Безразличие — это то, что характеризует отношение современного человека к самому себе и к другим. такая ситуация по необходимости окрашивает все человеческие отношения. Когда индивидуальным «Я» пренебрегают, отношения между людьми по необходимости должны стать поверхностными, потому что в отношения вступают не сами люди, а взаимозаменяемые товары» [11].

Другими словами, на данном этапе развития человечества все большую популярность приобретает тот стиль общения, когда взаимодействуют не два или более живых Человека, а два или более набора социальных ролей. Очевидно, что коммуникативный процесс на этом уровне требует от его участников предельно минимизированного и стандартизированного набора «инструментов» общения. Именно поэтому, как мне кажется, современный социальный заказ требует от добропорядочных граждан развития не чисто человеческих качеств их личности, а иных, социально полезных, стандартных и предсказуемых черт характера — более удобных инструментов манипулирования. Современный же человек в сложившихся условиях, чтобы соответствовать требованиям общества и не остаться в одиночестве, общаясь с себе подобными, вынужден подавлять такие качества, как открытость и искренность, спонтанность и непосредственность, а также постоянно контролировать проявление своих эмоций и чувств.

Такая политика «воспитания» привела к тому, что, описанный Фроммом только как тенденция, феномен обесценивания личности и общения всего через полвека стал социальной нормой. Более того, она, такая политика воспитания, привела к тому, что наш современник теперь уже просто боится публичного проявления всех описанных выше качеств своей личности. А это, в свою очередь, является одной из причин другого широко распространенного в наши дни феномена – неприятия человеком себя таким, каков он есть.

Именно эти проблемы мне хотелось бы рассмотреть в этой работе более подробно, поскольку утрата современным человеком искренности, страх перед проявлением чувств и, в конечном итоге, неприятие себя, как мне кажется, в наши дни приобретают все большую остроту и актуальность, становясь значительным фактором формирования и развития целого ряда психологических проблем современного человека.

1. С чего все началось?

Итак, как уже говорилось, проблема потребительского образа мышления современного западного человека стало в наши дни социальной нормой. Казалось бы, проблема эта рассмотрена с различных точек зрения, выявлены и обсуждены все ее положительные и все отрицательные стороны – о чем тут еще говорить, что нового еще ко всему этому можно добавить?

Так до некоторых пор думал и я, пока не получил письмо от одного своего друга, в котором он делился полученными от Европы и «цивилизованного» западного образа жизни впечатлениями и и возникшими под их влиянием соображениями. Здесь я хочу привести выдержку из этого письма, поскольку именно оно заставило меня обратить-таки внимание на эту проблему и взглянуть на нее, как мне кажется, по-новому. Вот, что Р пишет в своем письме: « Вообще, впечатление от Европы довольно тягостное — девиз европейской жизни «сытость и комфорт» просто брасаются в глаза. А Париж к этому добавил ещё «и удовольствий». Словом — одно сплошное потребительство. И что самое печальное, что зачастую это не столько навязанная жизненная модель, сколько результат осознанного выбора. Мне не раз доводилось слышать и у нас убеждения типа: «Жизнь дана нам для наслаждений, все, что мешает наслаждениям — должно быть отвергнуто». Все это навело меня на мысли о том, что у некоторых это потребительство распространяется и на общение.

Каждый человек мучается тоской и одиночеством (это общий удел всех людей на земле, как сказал поэт «духовной жаждою томим в пустыне мрачной я влачился»), но одни стараются преодолеть одиночество и тоску, служа другим, отдавая себя другим, а есть вторая группа — те, которые не хотят ни в чем себя ущемить и не хотят ничего отдавать, а хотят только потреблять, они-то и понуждают других людей силой, угрозами, манипуляциями — служить себе, чтить их, развлекать их. Лукавством и силой убеждают других отдать свою любовь, и теплоту, и ласку именно им.Получается очень печальная штука — те, которые согласны, по доброте душевной, служить и любить других — насильно вынуждаются к тому, чтобы отдавать свою любовь тем, кто её лишь потребляет. Т.к. потребитель, разумеется — потребляя ласку, внимание, сочувствие других не дают и не хотят давать ничего взамен — никаких эмоций, никакой теплоты. Т.е. любовь — это жертвенный отклик на чью-то жертвенность. А потребители не то что пожертвовать чем-то существенным — они даже просто ущемить себя в чем-то не согласны. Поэтому редки те счастливчики, кто избегают быть потребленными и отдают свою любовь тем, кому они действительно хотят и тем, кто её действительно заслуживает.

Это убежденное потребление оно распространяется не только на вещи, но и на людей. К сожалению, чаще всего потребляются детские эмоции. Взрослый за свою теплоту и доверие может потребовать платы — ответственности и уважения к себе, и это правильно — а дети раздают свою любовь и привязанность увы, безусловно…»

Эти строки заставили меня задуматься не столько о самом феномене потребительства и даже не о потребительстве в общении, а сколько о его причинах, о том, что все же заставляет человека выбирать именно эту стратегию поведения, именно этот стиль взаимодействия со своим окружением. Безусловно, причин этих множество, но наиболее острыми и актуальными среди них, как мне кажется, являются утрата человеком искренности, страх перед проявлением чувств, как своих собственных, так и чувств партнера, и, в конечном итоге, неприятие человеком себя таким, какой он есть. Пока мне сложно утверждать, что из выше приведенных факторов является причиной, а что ее следствием. Поэтому здесь я не буду отслеживать их взаимозависимости, а просто опишу эти явления в приблизительной их последовательности.

2. Одиночество, как результат избегания искренности

Начать мне хотелось бы с искренности, а точнее, с утраты современным человеком искренности не только в межличностных отношениях, но и в отношении к себе самому. На смену искренности и открытости в общении пришли цинизм и прагматизм, а честность с самим собой заменили лукавство и безответственность. Более того, публичное проявление человеческих качеств современным обществом порицается, а потому, особенно человек слабый, для обеспечения душевного комфорта и чувства собственной безопасности, вынужден их в себе подавлять.

Процесс этот приобрел поистине катастрофические масштабы в последние лет тридцать, с приходом так называемой сексуальной революции. Ведь наряду с безусловно положительными ее моментами, эта революция стала провозвестницей новой сексуальной идеологии, в которой не нашлось места ни для открытости, ни для искренности, ни для Человечности. В современной западной «культуре» сексуальные отношения искусственно и форсированно обесцениваются, они низводятся до некоего спортивного мероприятия, результатом, основной и единственной целью которого и одновременной наградой за участие в нем принято считать некоторую разрядку физиологического (сексуального) напряжения. Все же остальные: эстетические, интимные, духовные и др. чисто человеческие стороны сексуального общения, насильственно вытравливаются из массового сознания, что неизбежно влечет за собой утрату психологической и духовной связи между людьми. Теперь мы все больше и больше отдаляемся друг от друга, все глубже уходя в самих себя, в иллюзию самих себя, в созданный обществом фантом «своей» личности.

Но ведь человек – животное социальное, ему просто необходимо чувствовать и осознавать свою принадлежность к какой-либо группе (семья, род, нация и т. д.), свою значимость для других — нужность, он и сам нуждается в нежности, ласке и любви — теплом и искреннем к себе отношении, хотя бы со стороны своих близких. А поскольку в наше время такие отношения становятся чуть ли не признаком дурного тона, человеку приходится изыскивать иные, более легкие и доступные пути удовлетворения этих (по Фромму, экзистенциальных) потребностей [10], [11], что, по моему убеждению, и является причиной отмеченного Р феномена: потребление человеком тепла, любви и ласки других, в том числе и детей, ничего не давая им в замен от себя.

А что еще ему остается делать?

3. Страх перед проявлением чувств, как избегание ответственности

Обычно, приступая к обсуждению проблемы человеческих страхов, сталкиваешься с таким яростным сопротивлением оппонента, что становится практически не возможно донести ему свою точку зрения. Как показали многочисленные мои дискуссии на тему различных страхов, людей пугает само слово «Страх». А ведь именно страх, как мне кажется, является первопричиной отказа человека от искренности, ответственности и других, не менее ценных личностных качеств. Избегая искренности и открытости в межличностных отношениях, человек, как правило, боится быть не понятым, не принятым, отвергнутым партнером по общению, либо попасть в эмоциональную от него зависимость, а все это вместе взятое ни что иное, как избегание ответственности за налаживание контакта и успешную коммуникацию. Когда же человек отказывается от искренности перед самим собой, то это показывает, что он панически боится встречи со своим истинным «я», то есть он избегает встречи с собой таким, какой он есть, а по большому счету, это и есть то самое неприятие себя, речь о котором пойдет ниже.

Что же касается природы происхождения этих страхов, то ярче всего ее описал Фромм: «Отношение господства (и собственничества) выступает, как правило, под видом «естественной» заботы и стремления родителей защитить» своего ребенка. Его сажают в золотую клетку, он может иметь все, что хочет, но лишь при том условии, что не захочет выбраться из клетки. В результате у выросшего ребенка часто развивается глубокий страх перед любовью, потому что для него «любовь» означает плен и заточение» [10]. И, хотя Фромм здесь говорит только о страхе перед проявлением любви, описанный им механизм можно смело распространить и на формирование страха перед проявлением остальных эмоций и чувств, ведь любовью — можно назвать средоточие всех положительных переживаний человека.

Однако эта проблема имеет и другой аспект. Современный нормальный человек одержим не только (или не столько) страхом перед чувствами как таковыми, а скорее страхом перед той ответственностью, которую влекут за собой искренность и открытое проявление своих чувств. Чтобы проиллюстрировать это предположение, приведу один случай из своей консультативной практики.

Ко мне обратился дувятнадцатилетний молодой человек с проблемой неудовлетворенности качеством своих отношений с девушками, в связи с чем у него появилась желание «попробовать установить интимные отношения с мужчиной». Однако осуществление этого желание жестко табуировалось системой ценностей этого юноши: это и традиционное воспитание (единственный ребенок у матери-одиночки), и страх негативной оценки со стороны сверстников, и «отвращение к самой гомосексуальной культуре», и еще множество других разнообразнейших причин. Эта фрустрация привела в конечном итоге к тому, что его гомосексуальные фантазии приобрели навязчивый характер: «я постоянно об этом думаю днем, ночью мне снятся сны только про это… Из-за этого я совершенно не могу сосредоточиться на работе, совсем забросил учебу, у меня, в буквальном смысле, все валится из рук». К моменту обращения А, по его же собственным словам, был «на грани срыва»: «у меня такое ощущение, что меня скоро что-то разорвет изнутри, если все это так и будет продолжаться».

В ходе продолжительных консультаций выяснилось, что А – общительный, образованный, интеллигентный молодой человек. До появления описываемой проблемы имел интересную перспективную работу, легко справлялся с учебой, пользовался большой популяростью в среде сверстников, особенно у девушек…

Казалось бы, чем может быть недоволен этот, на первый взгляд, благополучный во всех отношениях молодой человек? Но в том-то все и дело, что благополучие это поверхностно, «на первый взгляд» — лишь закономерный результат «правильного» воспитания, а не реальное состояние его личности. Ведь, кроме уже описанных выше трудностей, выявились: заниженная самооценка, боязнь открытых, искренних отношений с противоположным полом и подавление собственных чувств, избегание ответственности за эти отношения, в общем, полный комплект рассматриваемых здесь проблем! Причем, практически все из них А сформулировал самостоятельно , Отвечая на мой вопрос: «Чем именно тебя неустраивают отношения с женщинами, и чего ты ждешь от общения с мужчиной?»

«Я встречался со многими девушками, с большинством из них у меня были очень хорошие отношения, но всегда мне чего-то в них не хватало… Наверное понимания… всегда оставались какие-то недоговоренности, не исчезало чувство, что мы абсолютно разные, что мы – это два совершенно разных мира, отгороженных друг от друга как бы прозрачной, но непреодолимой стеной… С мужчиной же ничего этого не будет.

У меня был друг, с которым мы понимали друг друга буквально с полуслова. Нам было достаточно просто посмотреть друг на друга и нам все становилось ясно… Наверное, этого я и жду от интимных отношений с мужчиной. Я, конечно, имею в виду не только секс. Мне кажется, что с мужчиной я смогу быть самим собой, не боясь, что меня неправильно поймут или плохо оценят… Говоря что-нибудь я буду уверен, что меня правильно понимают, ведь он же тоже мужчина идумает и воспринимает мир с той же позиции… да и я его буду лучше понимать… С мужчиной можно выстроить гармоничные отношения, жить, как говорится, душа в душу. Ведь еще в древней Греции…»

По-моему, совершенно замечательный монолог!

И действительно, как не согласиться с тем, что гораздо легче прийти к согласию и взаимопониманию с себе подобным, близким по духу и мироощущению человеком. Ведь не зря еще в Древней Греции, самой колыбели нашей цивилизации, поддерживался культ мужественности. Ни для кого не секрет, что полноценными гражданами были только мужчины, а все их взаимодействия, будь то философские изыскания, степенные ли беседы о собственной доблести, передача ли знаний и умений от учителя к ученику – все подкреплялось небезызвестным нам способом. И всех, по-видимому, удовлетворяло такое положение вещей, и они были вполне счастливы, А посему: зачем утруждать себя любимого бесплодными поисками особого, индивидуального подхода к женщине, проникаться ее чувствами и проблемами, и, что самое возмутительное, отказываться от любимых привычек, слабостей и остальных своих заморочек, подстраиваясь под ее капризы? К сожалению, подобного рода «размышлениями» со мной делилось и не мало женщин…

Однако довольно сарказма!

Но в чем же все-таки причина этого взаимоизбегания?

Говоря без обиняков – В наших трусости, лености, безответственности и бездуховности!

Именно в таком русле была выстроена стратегия моей работы с этим клиентом. Приведу здесь лишь резюмирующие ее положения.

Во истину, мужчина и женщина – это два совершенно различных, возможно даже и полярных, но постоянно стремящихся друг к другу мира, а полноценное общение становится увлекательнейшим путешествием в «параллельный мир», Приносящим новые удивительные открытия. Но, в то же самое время, это и путишествие в непознанное. Однако неизвестность, неопределенность и новизна вызывают у большинства людей панический ужас, который является одним из основных мотивов, заставляющих нас тормозить свое развитие, свое взросление. Вот почему я говорю здесь о трусости.

Но, предположим, человек отважился на это самое «Путишествие» и вступил таки на «дорогу» сближения и понимания своего партнера. И вдруг осознает, что на дороге этой неисчислимое множество препятствий и ловушек, для преодоления которых и для дальнейшего продвижения вперед, к пониманию другого/другой, необходимо постоянно прикладывать массу усилий как душевных, так и физических. А поскольку вся современная индустрия ориентирована на тотальную автоматизацию и компьютеризацию, то современному человеку «ничего не остается», как все глубже и глубже погрязать в праздности и беспечности. А это неизбежно Приводит не только к ослаблению силы воли, целеустремленности и активности, но и к Снижению или полная потеря интереса к жизни… Вот почему мне приходится говорить о лености, как об одном из ограничивающих полноценное гетеросексуальное общение факторов. А отсюда и страх, и избегание, и отказ – от самого себя!

4. Неприятие себя

Третья причина формирования потребительского отношения к людям – неприятие человеком себя, является скорее проблемой философской, нежели психологической. А поскольку любая философская проблема требует тщательного всестороннего рассмотрения, то некоторые мои рассуждения в этом разделе весьма пространны и, как может показаться на первый взгляд, зачастую далеко отклоняются от обозначенной темы.

В настоящий момент я готов описать два уровня (или механизма, или причины) неприятия человеком себя таким, какой он есть.

Во-первых, человек может отказываться и не принимать тот самый фантом «его» личности, тот образ «Я», который был сформирован и навязан ему социумом. Здесь я не буду аргументировать тезис о «фантоме личности» и т.д., поскольку это далеко уведет нас от Намеченной в этой работе цели, А постараюсь описать сам механизм отказа [см. «Умереть», чтобы вновь родиться»].

Итак, человек подсознательно ощущает фальшь и чужеродность привнесенных из вне ценностей и интересов и их несоответствие своему внутреннему миру, порывам своей души, и этот диссонанс заставляет его восставать против вопиющей дисгармонии. А поскольку ощущение это происходит без осознания, то и бунт происходит неосознанный, как правило, по метко подмеченной и образно описанной Эриком Берном схеме: «Некоторые люди получают оживляющее чувство свободы, восставая, что обычно означает одно из двух: 1) либо они вытаскивают пачку карточек, напечатанных в раннем детстве, которую они еще не использовали никогда раньше, 2) либо они переворачивают некоторые карточки наоборот и делают противоположное тому, о чем они говорят. Часто это просто сводится к следованию инструкции на особой карточке, которая гласит: «Когда тебе стукнет 18 (или 40), воспользуйся этой новой пачкой карточек, или переверни следующие карточки задом наперед»» [1].

Но в новых, активно пропагандируемых и весьма популярных в наши дни социальных программах, прописано, что причина всех бед человеческих кроется в чрезмерных его открытости, эмоциональности и искренности. Вот и получается, что, отказавшись от истинного образа собственного «Я», человек, опять-таки неосознанно, отождествляет себя с популярным ныне образом этакого «Волка-одиночки», холодного и бесстрастного человека «No Problems» или самовлюбленной «Стервы», От чего сам же безмерно страдает.

Приступая к описанию второго аспекта неприятия человеком себя, необходимо отметить, что последующие мои заключения во многом противоречат официальным и до сих пор популярным этическим и духовным нормативам. Ведь религиозные чувства, о которых, по сути, и пойдет речь ниже, по непонятным до недавнего времени для меня причинам до сих пор являются одними из самых интимных переживаний человека. Поэтому, выдвигая нижеследующие предположения, чтобы смягчить их асоциальную направленность, я вынужден сделать некоторые отступления от рассматриваемой здесь проблемы.

Во-первых, я ни в коей мере не претендую на роль оппонента какому бы то ни было духовному учению, будь то христианство, буддизм, иудаизм и др. Я вполне отдаю себе отчет в том, что нынешний уровень моего развития не позволяет мне этого делать, да и вряд ли когда-нибудь у меня возникнет такая потребность, Ведь каждое из этих учений представляет собой богатейшее наследие человеческой культуры и опыта и является, поистине, неиссякаемым источником мудрости.

Во-вторых, в своих работах и беседах я выступаю не против какого-либо конкретного духовного учения, а против института церкви, ставлю под сомнение целесообразность тотальной религиозности. Но я выступаю не против религиозности как таковой. Человек, по моему убеждению, не может отвергать принципы доброты, любви, справедливости – человечности, которые проповедуются всеми без исключения мировыми религиями и конфессиями. Я выступаю и буду бороться против того аспекта религиозности, который на протяжении многих тысячелетий инсталлировался в сознание обывателей, проповедующего принципы покорности, конформизма, фанатизма, фатализма, безысходности, человеческой ничтожности, вплоть до брутальности – рабской идеологии.

Итак, как говорилось выше, до недавнего времени я недоумевал, почему религиозное чувство столь глубоко и сокровенно для человека. Немного приблизиться к пониманию этого вопроса мне помогли, как это не прадоксально, религиозные мыслители: Серен Къеркегор и Макс Шелер, а также Виктор Франкл. Все они с большей или меньшей откровенностью говорят о том, что основой религиозной зависимости является избегание ответственности. Ведь если представить, что над нами никого нет, то человек, волей не волей, становится ответственен за свою жизнь, Он становится хозяином жизни, вершителем своей судьбы. Более того, это наделяет человека безграничной ответственностью и за своих близких, особенно за своих детей. Теперь ему не на кого свалить бремя всей этой ответственности, вот он и прилагает массу усилий и изобретательности, чтобы всячески принизить себя, поставить в чью-либо, абсолютно не важно в чью, зависимость.

Здесь возникает вполне закономерный вопрос: какое отношение все это имеет к проблеме неприятия себя? Самое прямое. Это просто я из далека подхожу к мысли о том, что человек, в конечном итоге, отказывается принимать себя таким, каков он есть на самом деле, боится и отказывается принять тот безграничный потенциал возможностей, могущества, которым наделила нас природа, или Бог, или судьба – это не столь принципиально. Еще Пико Делда Мирандола в своей речи «О достоинстве человека» писал: «Ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным не сотворил я тебя, так что можешь быть свободен по собственной воле и совести — и сам себе будешь творец и создатель. Лишь тебе даровал я расти и меняться по собственной воле твоей. Ты несешь в себе семя вселенской жизни!» [Цит. По 11].

Практически то же самое (о страхе перед своим потенциалом и избегании ответственности) , утверждал и Абрахам Маслоу: «Мы не только цепляемся за нашу психопатологию, но также склонны избегать развития нашей личности, потому что оно может принести с собой другого рода страхи и ощущения собственной слабости и неадекватности. Вот мы и обращаемся к другому типу сопротивления, отрицая наличие нашей лучшей стороны, наших талантов, благородных импульсов, нашего потенциала и творческих способностей. Короче говоря, это борьба с собственным величием, «боязнь высоты». Если выражаться предельно сжато, нас завораживает и пугает именно наше богоподобие, мы не знаем, что с этим делать, мы и стремимся к нему, и бежим от него» [5].

Именно это, по моему убеждению, и делает неприятие человеком себя острейшей и актуальнейшей проблемой современности. Ведь, если Маслоу, Писавшего эти строки в конце шестидесятых прошлого века еще можно было обвинить в богохульстве и чрезмерном возвеличивании человека, То, даже в наши дни, уже просто смешно закрывать на это глаза.

В начале двадцать первого века практически вся наука остановилась в развитии, исчерпав все свои ограниченные возможности. Однако стремительное развитие Кибернетики и генетики ни чуть не приостановилось. Головокружительные успехи этих отраслей, хотим мы этого или нет, вплотную приблизили человечество к тому рубежу, переступив который человек сам приобретет статус Творца. Овечка Долли уже скачет в британских лабораториях, в Японии уже налажено серийное производство самообучающихся Роботов-киборгов, а в военных НИИ ведущих стран наверняка уже растут клоны человеческих организмов. И от этого никуда не денешься, это уже свершившийся факт, поэтому человек ответственный или считающий себя таковым, как мне кажется, не имеет права в этот переломный момент человеческой истории продолжать убегать от этой реальности. Ведь еще Сент-Экзюпери писал: «Мы в ответе за тех, кого приручили», а тем более за тех, кого мы создали.

А проблемой эту ситуацию делает то, что мы ни морально, ни этически, ни психологически, ни, тем более, духовно, не готовы еще к этому последнему шагу. Ведь наше современное общество, как ни прискорбно это признавать, несмотря на научно-технический прогресс и духовно-культурный регресс, абсолютно инфантильно. И, если эволюционно, мы, люди, уже достигли ранней зрелости, то психологически застряли на стадии раннего подросткового периода, характеризующегося потребностью в самоутверждении, самовыражении и идентичности. Здесь я использую терминологию теории развития Эрика Эриксона [13].

Чтобы проиллюстрировать эту мысль, я позволю себе метафору, в которой продолжу аналогию развития человечества с развитием отдельного человека. Каждый из нас помнит счастливые и беззаботные годы своего детства, когда мы играли в свои игры, решали свои детские проблемы, переадресовывая все заботы о хлебе насущном, о своих невзгодах и житейских трудностях родителям и взрослым вообще. Мы надеялись и верили в их доброту, справедливость и любовь к нам, ощущали, иногда восставали, но всегда смирялись со своей от них зависимостью. Но рано или поздно приходит момент нашего взросления, когда нам приходится отказаться от такого своего отношения к миру. Приходит то время, когда мы обретаем таки свою независимость от взрослых, все свои проблемы мы должны теперь решать сами, а затем уже мы должны обеспечивать своим детям те же условия для той беззаботной и радостной жизни, в которых пролетело наше собственное детство.

Так вот сейчас человечество стоит на пороге своего взросления. Время детских игр и развлечений подошло к своему концу, пришла пора взваливать все заботы и радения о себе любимых на свои хрупкие плечи. Пора отучаться перекладывать ответственность за свою жизнь на кого бы то ни было вышестоящего и требовать от него строгого, но справедливого руководства каждым нашим шагом, вселенской любви и доброты. Вместо этого, человечеству вообще, и каждому человеку в частности, необходимо самим учиться доброму, уважительному, справедливому и ответственному отношению — Любви не только к себе самому и ближнему своему, но уже и к созданиям рук и ума своего.

Но для этого необходимо кардинально менять базовую идеологию бытия человека, на ходу корректировать само его бытие. Потребительский стиль жизни, проповедуемый человечеством на протяжении всей его истории и характерный для детского и подросткового возраста, нужно менять на продуктивный стиль, характеризующий зрелость, взрослость. Но сделать это будет не легко, поскольку потребительская: небрежное и безответственное отношение к своему окружению (природе, людям, продуктам своей деятельности) и рабская идеология очень глубоко укоренились в психике человека. На протяжении тысячелетий она культивировалась в сознании большинства людей, Поэтому-то и представляется весьма проблематичным изменить ее в течение нескольких, оставшихся еще в распоряжении человечества, десятилетий.

И здесь я снова вынужден «ступить на лезвие бритвы», рискуя снискать себе славу нигилиста, поскольку вновь буду приводить антитезисы религиозной философии этике. Как мне кажется, классические религиозные учения и школы утратили свою актуальность и значимость в настоящем. Жалкие же попытки современных религиозных деятелей, преимущественно протестантизма, угнаться за стремительно изменяющимися тенденциями в обществе, привело к тому, что поистине глубокое и мудрое учение (христианство) они превратили в цирк, шоу, выставив его на посмешище любого мало-мальски мыслящего человека. Более того, практически все эти учения в современных условиях, Постоянно подкрепляя описанную выше идеологию и являясь для человека своего рода руководством (путеводителем по жизни), уже не помогают ориентироваться в «Чужом, враждебном» мире, а только задерживают дальнейшее его развитие. Ведь даже сегодня совершенно не целесообразно руководствоваться в своей жизни какими бы то ни было шаблонами, стереотипными матрицами поведения в тех или иных ситуациях, накопленными за всю историю человечества. Они были полезны и даже необходимы раньше, в стадии его «детства». Современная же жизнь так стремительно изменяется, что в наши дни количество возможных жизненных ситуаций значительно превысило имеющиеся матрицы поведения, что уже сегодня привело современное общество к состоянию этического вакуума.

А для преодоления уже имеющегося вакуума и предотвращения надвигающейся этической катастрофы, каждому человеку необходимо самому строить собственные стратегии поведения и своего развития. То же самое утверждал еще Виктор Франкл: «Во времена, когда десять заповедей теряют, по-видимому, свою безусловную значимость, человек более чем когда-либо должен учиться прислушиваться к десяти тысячам заповедей, возникающих в десяти тысячах уникальных ситуаций, из которых состоит его жизнь. И в том, что касается этих заповедей, он может опираться и полагаться только на собственную совесть» [9].

Заключение

В этой работе я описал лишь незначительную часть факторов, являющихся, по моему мнению, причинами формирования многих психологических проблем современного человека. Все они, как я попытался это показать, в значительной мере являются следствием формально предоставляемой человеку свободы. А это ни что иное, как исследованный и предложенный еще Бэйтсоном «двойной сигнал», который является, по его мнению, одним из основных этиологических факторов шизофрении [2.]. Известно также и то, что «двойной сигнал» является одним из основных инструментов в процессе «зомбификации» населения. Однако механизм этот, как выясняется со временем, кроме прямого своего предназначения, обладает и рядом «побочных» эффектов.

Активное применение в процессе воспитания политики подавления инициативы, искренности, потенциальных интересов и способностей человека – его индивидуальности на фоне массовой пропаганды всевозможных прав и свобод личности, приводит в конечном итоге не только к увеличению случаев и разнообразия форм шизофрении, как это показал Бэйтсон, и к уже упомянутому выше этическому вакууму, но и становится одной из основных причин формирования и развития как множества психологических проблем современного человека, так и массовой невротизации населения.

Критически настроенный научный деятель может справедливо упрекнуть меня в том, что работа эта совершенно не соответствует принятым критериям научных стандартов: все ее положения и гипотезы носят исключительно умозрительный характер, нет опоры на эмпирически подтвержденные факты, ненаучный стиль изложения и т. Д. Я не буду этого отрицать, поскольку выше уже высказывал свое мнение по поводу возможностей дальнейшего развития традиционных наук (особенно гуманитарных) в прежнем направлении. Более того, мне и самому хотелось бы подчеркнуть, что настоящая работа не является научной, в традиционном понимании этого жанра. Скорее, это художественная попытка обратить внимание коллег на серьезность (остроту и актуальность_ поднятых здесь проблем. А серьезность их такова, я Просто это чувствую, и хочу поделиться с людьми, которым не безразлично свое собственное будущее и будущее их детей, что, если уже сегодня не начать поиски вариантов кардинальной реформы стратегий политического взаимодействия: государство – гражданин, социум – личность и чисто человеческих: личность – личность; если уже сегодня не начать формирования и развития у человечества новой мировоззренческой позиции, то очень скоро, буквально через несколько десятилетий, нас ждет настоящая этическая и психологическая катастрофа, из которой ему (человечеству) вряд ли удастся с честью для себя выкарабкаться.

Но это всего лишь моя личная точка зрения, если можно так сказать, предчувствие, которая, разумеется, может быть и ошибочной. Более того, я буду очень рад, если кто-нибудь ее убедительно опровергнет.

Литература

1. Берн Э. SEX IN HUMAN LIFE. http://www.fido7.com/faqserv/psytech/

2. Кемпински П. Психология шизофрении. СПб., 1998.

3. Къеркегор С. Наслаждение и долг. РнД., Феникс, 1998.

4. Майерс д. Социальная психология. СПб., “Питер”, 2001.

5. Маслоу А. Психология бытия. М., К., 1997.

6. Сартр Ж.П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической антологии. М., Республика, 2000.

7. Франкл В. Общий экзистенциальный анализ. // Франкл В. “В борьбе за смысл”. М., 1988 3/2.

8. Франкл В. Человек в поисках смысла. СПб., “Ювента”, 1997.

9. Франкл В. Человек перед вопросом о смысле. // Франкл В. В борьбе за смысл. М., 1988 1\1.

10. Фромм Э. Бегство от свободы. М.,“Прогресс”, 1990.

11. Фромм Э. Человек для себя. Минск, “Коллегиум”, 1992.

12. Фьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб., Питер, 1997.

13. Эриксон Э. Детство и общество. СПб., Ленато, 1996.

(Ростов-на-Дону, 2004-2007)